— Жива и здорова, не переживай,— начал Рагнар отвечать с конца.— Я лишил её статуса члена рода Фогрейвов.
— Это… это как? — поперхнулась я от ужаса, поскольку голос его звучал жестоко и даже злорадно.
— Физически не больно, а даже приятно— с тебя снимаются все обязанности,— вновь с откровенным злорадством произнёс брат.
— Я пока не настолько разобралась в хитросплетениях родственных связей. Мама по–прежнему остаётся женой твоего отца? В чём заключается это исключение из рода? — принялась я разведывать обстановку, стараясь говорить деликатно.— А я? Я ведь её дочь. Выходит, я тоже не Фогрейв?
— Ты— Фогрейв, — коротко ответил Рагнар тем самым тоном, когда любые расспросы становятся бессильными.
Мы молча спустились в столовую, где драконище вполне любезно поговорил с тётушками–поварами и самолично принёс мне кувшин компота и два огромных бутерброда.
— Надеюсь, второй бутерброд не тебе?— скороговоркой произнесла я, чтобы поскорее приступить к еде.
— Не жадничай, это перекус перед нормальным приёмом пищи, — с улыбкой сообщил брат.
Кажется, начал отходить. Я решила не набрасываться с вопросами, а дождаться окончания ужина. Даже Баба Яга сперва кормила–поила, лишь потом с вопросами приставала. Будем руководствоваться народной женской мудростью.
Рагнара здесь определённо любили, потому что стол накрыли совсем не студенческий. Глаза разбегались от различных кушаний, притом оформлено всё было не хуже, чем в ресторане.
Я изо всех сил старалась молчать, но выходило у меня, видимо, не очень хорошо, потому что под конец ужина братец первым завёл разговор.
— Смотри не лопни, — добродушно хохотнул он.
«Время пришло», — поняла я.
— Признаться, я уже на грани. Очень много вопросов без ответов. Меня сильно тревожит ситуация с мамой.
— Откровенность за откровенность: я не хочу говорить об этой женщине.
Его голос звучал холодно и твёрдо, хотя лицо всё ещё светилось, а глаза— улыбались. Старается меня не расстраивать, и держится по своему обыкновению.
Однако я не могу пойти у него на поводу. Не в этом вопросе. Мама — это мама.
Тьма согласно струится по венам, поддерживает моё решение. Я всё лучше её ощущаю и это придаёт уверенности.
— Скажи то, что я должна знать, Рагнар. Она— моя ответственность,— неожиданно жестко произнесла я.
Брови братца взлетели чёрными ласточками. Он прокашлялся, чтобы избавиться от застрявшего в горле удивления. Затем сделал глоток воды.