Прошлой зимой было, Василина хорошо
помнит. Что-то тогда неспокойно в лесах было, отец ездил смотреть.
Когда вернулись, едва на лошади сидел, в шубу кутаясь, трясло его.
Тогда сразу, для всех, сказал просто, что в речку упал и
простудился теперь. «Как в речку? Под лед?» «Под лед», - согласился
он. Что ж, такое случалось. Потом уже, ей и Глебу… да, Глеб тогда
тоже жив еще был, тогда все так спокойно и просто казалось… что
ничего не произойдет. Сказал, что в пещеру спускался, и не под лед,
а там. Только об этом болтать не стоит. А матушке, значит, сказал
больше, чем им… Наверно, потому что матушка и сама больше
знала.
- Я тогда очень плакала, - сказала
она, да и сейчас слезу в глазах дрогнули. – Переживала. Думала,
ведь не зря же мне этот сон. Я должна была что-то сделать. Ведь
неспроста. Но ничего не смогла. Не успела? Или сил недостаточно
оказалось.
Плакала тогда… Да, Василина помнит. И
не то, чтобы удивляло это, все понятно, конечно, чтоб по мужу
плакать. Только раньше Василине казалось, что не очень-то ладно они
живут с отцом. Вроде бы и не ссорятся, но каждый сам по себе.
Иногда за день словом не перекинутся, даже если рядом. А потом мама
долго сама не своя была, потемнела вся… Василина подумала, может
быть она не понимает чего? Нет, конечно, не радоваться должна, но
чтобы так.
А теперь, наверно, понятнее. Страшно
было. Казалось, должна была что-то сделать, остановить, и не
смогла.
- Мам, а ты любила папу? – осторожно
спросила Василина.
Голос чуть подвел, все же спрашивать
такое – слишком личное. И пусть Василина уже взрослая, ее саму
скоро замуж отдать могут, но у матери спрашивать все равно
неловко.
И Доброслава вздрогнула, застыла,
долго смотрела куда-то перед собой.
Потом растерянно почти пожала
плечами.
- Не знаю, - сказала она. – Раньше
думала, что да. Какой еще должна быть любовь? Ярослав был хороший
человек, я с большим уважением к нему относилась, он и ко мне
всегда добр был, и отцом был прекрасным, и мужем… Жили и жили.
Тут запнулась, вздохнула. Нет, не
стоит обманывать. Отцом он действительно был отличным, и с братьями
вечно возился, с собой везде их брал и всему учил. Что Глеб, что
Всеволод в нем души не чаяли. Да и с ней, с Василиной всегда сидел,
сказки ей рассказывал, подарки привозил. Она любила отца, это
точно. Он был для нее идеалом, большим, сильным, мудрым. А
мать…