Она злилась тоже и даже сама не понимала, что так сильно заводило ее. Что ему скрывать? Какого шушака эти игры с ней? Держа одной рукой за запястье, второй закатала рукав.
Да, ожидала увидеть свежий порез на руке. Может быть, два. Но если просто пытались сцедить кровь… Под сорочкой рука была замотана повязкой, кое-где проступали алые пятна. От одного пореза не станешь так… Она размотала. Рейнардо стоял, больше не сопротивлялся, решил, наверное, что поздно убегать.
Когда повязку сняла, у нее у самой дрогнули руки. Порезов на руке было пять, но главное даже не это. Несколько красных полос — ожогов, раскаленным железом прикладывали… от души…
— Наро… — растерянно шепнула она, отпустила.
— Посмотрела? — буркнул он, принялся заматывать обратно.
— Почему?
— Потому что то, чем поили тебя, на меня не действует, — сказал он. — Это известное средство, к нему хорошо вырабатывается иммунитет, если хочешь быть готов заранее. А они много чего хотят знать.
— И ты сказал им?
Рейнардо поджал губы, шумно втянул носом воздух.
— Пока нет. Но не думаю, что меня хватит надолго.
Стоял и совершенно спокойно смотрел на нее. Хена поняла, что у нее у самой дрожат руки и ноет сердце. Так нельзя…
— Они не могут так с тобой. Ты же принц… они… — Поняла, что ком подступает к горлу. — Наро, но… — И слов нет. Вздохнула. — Подожди, у меня мазь есть хорошая, я сейчас намажу.
— От дяди Эстебано? — сказал он, криво ухмыльнулся.
Хену аж передернуло. Так они знали, что это будет. И все равно послали его. Рейнардо знал. Хена выругалась, грязно и витиевато. Но сделать больше ничего не могла.
Нашла заживляющую мазь в своих вещах, намазала ожоги. Рейнардо только тихо шипел сквозь зубы, не сопротивлялся.
Надо что-то делать. Срочно. Так ведь нельзя… Тянуть нельзя.
И даже сейчас, наверное, нельзя рассказать про записку: вдруг кто-то подслушивает их? Слишком опасно. Возможно, эта записка и тот парень на конюшне — их единственный шанс. Нужно найти повод поскорее встретиться с ним снова. Такой, чтоб не выдать…
— А мы не можем покататься верхом снова? Только вдвоем? — осторожно сказала она. — Мне как-то не по себе сидеть тут в четырех стенах.
Рейнардо склонил голову набок, глядя на нее. Он поймет? Нет? Неважно. Им стоит прогуляться вдвоем, чтобы поговорить без лишних ушей за стенами.