— Конечно ты знал, только думал долго! Смотри, Сбыня уже уснул.
— Лана начала пихать старшего брата. Так и получился у них
паровозик. — Просыпайся, замерзнешь!
Сидеть и смотреть за кострами при варке дегтя было ужасно
скучно, а тут еще и дети Игната зачастили за ним ходить, заставляя
его рассказывать разные сказки, поэтому и пришла мысль в голову —
научить детей читать и писать. Что может быть в этом сложного,
подумалось на первый день. А вот оказывается есть. Конечно это был
только второй день обучения, но запомнить из всего алфавита только
букву «А»… Это что, еще 32 дня на прохождение только алфавита?
В этом времени алфавит был другим, а цифры вообще были тут были
буквенными и когда Прокоп попытался их объяснить, но Тимофей не
понял абсолютно ничего, кроме обозначений знаком тилто (~), которое
и указывало на то, что перед читателем цифра, а не буква. Ну и еще
обозначение тысяч тоже легко улеглось в памяти.
«И как только тут считать умудряются? Это же ладно еще товар
пересчитать, а если деньги? Тут одних монет у каждого торговца в
кошельке по 10 видов и все имеют разную цену, да еще и в разных
местах это соотношение может меняться. Как здесь вообще торговлей
заниматься?»
Дети кстати цифры до 10 запомнили очень быстро. Буквально в
первый же день, ориентируясь на свои пальцы бойко могли показать,
что такое четыре, а сколько пальцев девять. Иногда путались, но
почти всегда даже нарисовать могли то, что от них требовали.
С одной стороны, у такого обучения могли быть и проблемы, здесь
такого письма, да и счета, никто не знал, по крайней мере в
деревне. Купцы наверняка знали арабские цифры или большинство из
них, потому что торговать с восточными соседями нужно, а там они
должны были появиться уже как несколько веков. С другой стороны,
почему бы и нет, можно попробовать, все равно в будущем, когда
Тимофей станет богатым и сильным боярином, он собирался вести и
строгую отчетность в своих делах, а значит нужно будет обучить
своих людей грамоте и счету, вот можно и потренироваться. Тем более
молодежь сама горела желанием учиться.
Людмила смотрела на своих детей, выводящих на снегу цифры, и
против совсем не была, а вот в Игнате боролись два чувства. С одной
стороны, обучение детей — однозначно хорошее дело и должно
приветствоваться, с другой же, подобные цифры он уже видел, когда
еще юнцом ходил в далекий поход, вернуться из которого повезло лишь
чудом. Хорошо хоть буквы были похожи на свои, не совсем, но почти,
тут можно было подумать и про ошибки знаний самого Тимофея,
образованные люди, по местным меркам, ошибки в письме допускали,
хотя их и ошибками назвать сложно, потому что правил тогда еще не
было, а грамоте учили по церковным книгам, просто заучивая святые
писания.