- Будешь завтракать? - спросил меня Эдик, когда я зашла и осмотрелась.
Карина сидела за столом и уплетала оладьи. Кто их приготовил, мне, откровенно говоря, было плевать. И сейчас понимание, что эта женщина могла хозяйничать на некогда моей кухне, уже меня не задевало нисколько.
- Выпью кофе, - сказала в ответ и принялась делать себе напиток.
Мне нужна была порция кофеина и глюкозы, потому сахара, который обычно не употребляла, сыпанула сразу три ложки.
Спиной я чувствовала, как мне между лопаток уставились сразу две пары глаз. Держись, Уля. Тебе просто нужно сыграть свою роль, а потом бежать отсюда ко всем чертям. Все остальные вопросы - с разводом, с обустройством новой жизни, с тем, чтобы Эд исчез из нее навсегда - ты будешь решать потом. Сейчас твоя цель - унести отсюда ноги. Как бы не было страшно.
Присев за стол, я с силой укусила себя за внутреннюю сторону щеки, чтобы немного отрезвиться. Отпила глоток кофе, даже не почувствовав его вкуса и, подняв взгляд, встретилась глазами с Кариной. И снова на лице ее увидела то выражение, которое тут же захотелось стереть. Полного превосходства и удовольствия от происходящего.
Я ждала, что Эд что-то скажет. Нет, не потому, что мне хотелось его слышать и слушать. Просто из нас троих именно он сотворил эту ситуацию, потому и ожидалось, что он проговорит хоть что-то, что сделает ее более… трезвой. Потому что пока я была в полнейшей сумятице, я была в ужасе, что сейчас забился глубоко под кожу и трепыхался там наподобие бабочки, насаженной на булавку.
- Я на работу. Сегодня важный день и важный контракт, - вдруг проговорил Эд и поднялся из-за стола.
Я прикусила губу, чтобы не выдать что-то вроде: «И это все?». Удалось сдержаться, потому что впереди замаячила возможность убежать. Покинуть тот дом, что я считала своим, и надеяться, что мне удастся избавиться от той золотой клетки, прутья которой уже впивались в тело.
- До встречи, - как можно мягче сказала я, едва сдерживаясь, чтобы не вскочить и не устремиться к выходу.
Карина лишь степенно кивнула и, когда муж ушел, оставив нас наедине, искривила губы в подобии улыбки.
Я же смотрела на нее, сидящую напротив и обхватывающую ладонями злополучную чашку с муми-троллем, и чувствовала себя чужой. Словно не я, законная жена, должна была находиться в собственном доме, а именно эта женщина.