-Дима, а как же школа,
твоя работа? - свекровь была явно растеряна и не понимала, что
происходит. Впрочем, я тоже.
-Да я уже заявление на
увольнение подал. Некогда мне теперь, у меня целая региональная
фирма на руках. Забот куча! Я там порядок наведу! А то Лена там
сюсюкалась со всеми, а сотрудники и рады стараться! Ах, Дмитрий
Борисович, проходите, проходите, Елена Константиновна сейчас
освободится и придет! - Дима явно передразнивал моего секретаря
Тамару. - Улыбается, а в глазах - презрение. Мол, прихлебатель ты
тут, Димочка! Сука! Первой завтра же уволю! Пусть улыбается в
другом месте!
Голоса переместились к
двери, а потом и вовсе стихли. Я открыла глаза. Больничная палата,
освещённая только настольной лампой на тумбочке у кровати да
огоньками работающих мониторов. Судя по темному окну слева - ночь
на дворе. Я пыталась осознать происшедшее, мозг упорно подкидывал
какие-то мелочи, отодвигая в сторону самое страшное. Помню аварию,
девчонку странную на дороге, кстати, вроде не говорили, что я ее
сбила? Куда она могла исчезнуть? Потом беспамятство и вот,
больница.
А Дима-то, Дима, каков,
оказывается! Выходит, за семь лет я его так и не узнала? Год
встречались, да шесть лет, как поженились. Скромный учитель физики
из рядового лицея, всегда стесняющийся выделиться чем-нибудь среди
своих небогатых коллег. "Нет, нет, Леночка, не надо мне иномарку
покупать! Папина девятка ещё хорошо бегает!". Ага, Вторчермет по
ней плачет! С трудом уговорила его купить недорогую, но новую
Тойоту среднего класса. А ремень и туфли от Гуччи, которые я
привезла из Италии, куда летала на строительную выставку, так и не
решился носить - слишком будет огорчать коллег. И так во всем -
скромность и незаметность. Но мне все было некогда разбираться в
этих психологических нюансах. Вот и дотянула. Свекровь, правда, как
была, так и осталась доброй и простодушной женщиной. А вот Димочка
копил злобу и мелкие обиды на всех. Не ожидала от него. Не дай Бог
такому человеку власть в руки дать. Но я и не дам, зря Дима
рассчитывает, зря.
Тихонько скрипнула
дверь, на пол упал свет из больничного коридора, там обозначилась
неясная фигура в чем-то светлом.
-Теть Лен, ты спишь? –
этот громкий шепот я бы не спутала ни с чьим
другим.
Фигура приблизилась и я
увидела девушку в медицинской куртке и штанах, криво сидящем
чепчике, и со шваброй в руках. Это большеглазое и большеротое чудо
было никем иным, как моей двадцатидвухлетней племянницей Катькой,
дочерью моей умершей десять лет назад сестры Татьяны. Студентка
пятого курса нашего инженерно-строительного института, проходящая у
меня в фирме дипломную практику на должности инженера-строителя
отдела контроля и качества. И моя единственная наследница, но об
этом, кроме моего адвоката и нотариуса, никто не
знает.