И... и я хочу такую же силу.
Безымянный вояка из "Топоров Гульдара" положил нас, как цыплят.
Я хочу так же. Я хочу выходить на любое поле боя не как
ноунейм-болванчик с топором, а машина массового уничтожения, как те
танки, о которых рассказывала мама, как то, что способно изменить
любую битву в свою пользу. Спящие в моем генокоде обрывки Кровавой
Чумы уже не остановить - я всеми конечностями вцепился в мысль о
мощи некромантии. Мама говорила, что я Избранный. Возможно, оно так
и есть, я избран быть самой поехавшей мразью континента. Я хочу
втаптывать в грязь легионы. Я хочу сжигать города. Я хочу купаться
в океанах крови. Я хочу вести за собой безоговорочно преданные
армии. Я хочу, чтобы моим именем пугали детей и взрослых. Я хочу
чтобы слава обо мне не стихала всю оставшуюся вечность. Я хочу
бросить весь мир к своим ногам. Я хочу пить лучшее вино из черепов
богов-драконов. Я сам хочу стать богом.
И некромантия с радостью подарит мне это. Разум вывернуло
наизнанку, я же всегда хотел этого, слиться с Тьмой, отринуть все
нормы и рамки. Перестать быть "одним из" и "стать тем самым".
Наемник? Нейтральный маг? Стихийник? Это меркнет пред мощью темного
мага. А цена... цена не так уж и велика.
Источник качественным цементом схватывал разрозненные куски
чешуек-плетений, наливая их чернотой. Но в этом концентрированном
жидком мраке можно было рассмотреть точки красноты. Волны жизни
вливались в нити. Они не могли разбавить темноту Смерти, как и не
могли смешаться с ней в нечто среднее, только раствориться в ее
бесконечности, послужив строительным материалом для новых условных
единиц моего могущества. Но цепные псы нитей не пожирали жизнь, не
разрывали ее на куски, они перегоняли ее по всей своей окутывающей
источник площади, пародируя чудовищную сердечную мышцу. Смерть
отступила внутрь Источника, оставив для себя небольшие щели из
которых могла в любой момент вырваться наружу. Моя жизнь и
ворованная жизнь плебса смешивались в пропорции один к одному,
закрывая красным сиянием голодную темноту.
Открыл глаза и улыбнулся.
Да, я воистину волк среди овец.
Мама хотела воспитать меня, как ребенка своего мира.
Сожжение Клота, головы его обитателей на кольях и изнасилование
колдуном, который оставил ей на всю спину уродливый рубец не особо
поменял мнение Натали. Ее звали Наталья Соколова, дочь Владимира,
сына Геннадия. Странное имя и насколько я сумел понять, как-то
связанное с птицами. Мама не походила на птицу, скорее на мышь.
Грязную, облезлую, уставшую и сильно потрепанную мышь.