– Обижаешь, – усмехнулся Корнелис, почесав затылок. – Слюной обошелся.
– Что тоже нехорошо!
– Но мы же тут все равно ненадолго. До полной луны уйдем, – он посмотрел на меня умоляюще. – Уйдем же?
Я вздохнул глубоко. Обряды с нечистью всегда чреваты. И очень редко несут действительную пользу для человека. Это скорее минутное благо, за которое потом приходится расплачиваться годами. Заблудившийся в лесу путник, заключая договор на крови с лешим, получает лишь мнимую выгоду. Да, он выйдет сегодня на опушку, да попадет снова в родной дом. Но леший в любую минуту его может призвать обратно и потребовать что угодно, вплоть до жизни первенца.
Корнелис отделался иным биологическим материалом, то есть, обряд связал их узами на ограниченный срок, который обычно равен обороту луны. Но и за месяц можно наворотить прилично.
– С русалками чем ты там занимался? – пальцы начали отстукивать по столу дробь.
– Галдели, что им ласки мужской не хватает. Ведьма де, совсем застращала, мужиков местных воровать не дает. Вот на мне и отыгрались. Зато четко указали на духа, и даже поймать помогли. Извозился я в болоте, конечно, зато мерзость хвостатую не напрасно целовал!
– Так в медальоне их два? – честно сказать, я когда артефакт создавал, на одного рассчитывал. Но то, что вещица выдерживает несколько сущностей, несказанно радовало.
– Три! – гордо выдал Корнелис. – Потому что водяной меня к лешему отослал. Якобы, тот, пока ведьма не в сознании, подсобить может. Это они так запутывали, я ж не совсем глупый, понял. Но к лешему пошел. Интересно было, какой он.
Вот в этом весь Корнелис. Пока ему «интересно», горы свернуть может. А вот наигрался если, осла с места сдвинуть проще.
– Леший, конечно, еще колоритнее. Да и скучает он похлеще болотных. Потому что, как ведьма в их лесу объявилась, потерял все права свои, шагу без её ведома ступить не может, даже дома лишился. Так плакал он, мухомором закусывая, что и меня проняло. Говорит, водяной, хоть и в подчинении, отдельное место имеет, ведьма к нему редко суется. А его, лесного хозяина, совсем извела. Людей пугать, и то не дает. Правильная, говорит, такая, аж поганки на спине расти перестали. Ну вот я ему жизнь и скрасил, в шишки на желание поиграв.
– Мухлевал? – знаю, что жульничал, Корнелис по-другому не умеет. Но, чтобы с нечистью на такое решиться, совсем безголовым быть нужно.