– Натюрлих!
– В Австрии?
– Да. Во куда её занесло!
– И что она там делает?
– По-моему, ничего. Мужнина жена.
– Вышла замуж?
– Да.
– За австрийца?
– Ага! Он – то ли скульптор, то ли архитектор. Они познакомились в Москве, а потом поженились и уехали. Это было почти сразу после института, поэтому никто толком и не знал, куда она делась.
– Понятно.
– Но это ещё не все! Накануне Нового года она написала, что будет в Москве, и предложила встретиться… Написала, что остановится на квартире… Какой-то её друг предоставил ей в распоряжение квартиру. И это где-то здесь недалеко, на Патриках. У меня адрес записан…
Рашид остановился и стал рыться в карманах пальто. Борис смотрел на него, не отрываясь. Наконец, приятель выудил из кармана телефон и начал тыкать пальцем в кнопки.
– Я адрес в телефон забил, а то бумажки вечно теряю, – пояснил Рашид. – Ермолаевский переулок, дом 5, квартира 20. Где это?
– Ермолаевский переулок, – повторил вслух Борис. – Это близко, сейчас прямо, а вон там, у светофора, – направо. Ты к ней зайдёшь?
– Не сегодня, – ответил Рашид, пряча телефон обратно в карман. – Как-то неудобно, надо было бы предупредить заранее.
– Ну, что же, увидишь её, передавай привет от Бори Плотникова. Хотя, наверное, она меня не помнит.
– Передам непременно, – пообещал Рашид. – Ты куда теперь?
Борис неопределённо махнул рукой.
– Прогуляюсь до Нового Арбата. В Дом Книги загляну. А потом к сестре зайду ненадолго.
– Ну, будь здоров!
– Давай.
И приятели разошлись. Рашид двинулся налево в сторону большой Бронной, а Борис пошёл прямо по направлению к Спиридоновке. Он быстро миновал замерший пруд, прошёл ещё немного и остановился. Мороз пощипывал уши и щеки. «Ермолаевский переулок, дом 5, квартира 20», – пробормотал он, развернулся и зашагал обратно. «Когда я в первый раз увидел Риту, тоже была зима, зима 1980 года, – думал Борис, шагая по узкому тротуару вдоль вереницы засыпанных снегом автомашин. – Случайно столкнулся с ней в институте. И сначала я увидел не её, а отражение в зеркале. А она увидела в зеркале меня. И мне показалось, что… Что мне показалось? Интерес? Вопрос? Что я такое себе вообразил?»
Мужчина свернул налево, потом направо и спустя пять минут остановился возле серого шестиэтажного дома, построенного, верно, ещё до революции. Но пластиковые оконные переплеты и новенькая парадная дверь говорили о том, что недавно дом пережил ремонт. Старые жильцы, скорее всего, выселены, а квартиры проданы богатым людям. Борис толкнул дверь и вошёл в мягко освещённый подъезд. Справа, за стойкой сидел консьерж – крепкий мужчина средних лет, широкоплечий, коротко стриженый.