Суета поднялась неимоверная. Наверно, на базаре не бывает такой, когда стража ловит шайку карманников. Все стремились первыми пробраться к повозкам, чтобы выбрать снаряжение получше. Толкая соседей, Саша устремился следом за Эйнаром.
– Вы что, белены объелись! – орал Эллирий, с трудом удерживая испугавшегося суматохи коня. – Куда рвётесь, в очередь встать быстро! Позор на всё войско!
Но никто не обращал на командира внимания. Сотни рук тянулись к повозкам с криками: «Давай мне! Давай сюда!». Перепуганные возницы не глядя бросали в толпу то кольчугу, то шлем. В конце концов, люди сами начали растаскивать из повозок оружие. Эйнару повезло, повезло и Бирнезию с Александром. Их не затоптали в этой свалке, да и оружие с доспехами досталось всем троим ладное. Эйнар, правда, хотел прихватить в обозе меч, но ему перепал лишь кинжал, но вполне внушительных размеров. Порядок, в конце концов, восстановили. Люди построились и замерли в ожидании команды.
Колонна разбилась по полкам, одни пошли по дороге дальше, другим пришлось продираться через лес, и спустя полчаса войско вышло на широкую, утопающую в зелени трав, долину реки. Там, впереди серебристой змеёй несла свои воды Орога, но путь к ней был преграждён шеренгами войска противника. Едва первые ряды элаиров вышли на прибрежный луг, со стороны врага донёсся глухой рёв – тысячи голосов слились воедино, может они слали проклятия, а может даже приветствовали – никто разобрать не мог. Мечи ударили по щитам, добавляя ко всему жуткий грохот. Элаиры ответили пением боевого гимна, призывающего крушить врага; синими и алыми птицами взвились боевые знамёна, и полки двинулись вперёд. Позади, где находился полководец, вверх поднимались вымпелы, и в ответ на это середина войска ускорила шаг и, оторвавшись на добрую сотню шагов от флангов, ударила во врага. Резкий грохот ударов щитов о щиты заглушил остальные звуки, следом по полю битвы разнёсся звон мечей, треск копий, а затем и крики. То тут, то там раздавались победные возгласы, им вторили истошные вопли раненых и хрипы умирающих. Казалось, всеми овладело неудержимое безумие.
Полк добровольцев оказался в стороне от битвы, во второй линии левого фланга. Вся первая линия уже вступила в бой, на подходе была и вторая линия правого фланга и даже остававшаяся в резерве конница, а они продолжали стоять, оставаясь безучастными свидетелями этой резни. Внезапно по ним хлестнули выпущенные откуда-то с тыла талланцев стрелы. Несколько человек застонало от боли, несколько, в том числе сосед Александра по шеренге, упали замертво. Саша вздрогнул от неожиданности и повернулся – человек был уже мёртв, стрела попала в незащищённое горло. Мёртвые глаза, не мигая, смотрели в небо, из уголка рта медленно сочилась кровь.