– Как скоро?
Разбойник ухмыльнулся и пожал плечами.
– Отвечай! – Нишерле сорвался на крик и ударил лежащего у его ног человека в бедро.
– Полегче, – сморщился тот и нехотя ответил. – Точно не знаю, думаю, ближе к весне, когда не будет так жарко.
В толпе раздался плач. Какая-то женщина упала на колени и, заламывая руки, запричитала:
– Нас всех убьют! Они придут, чтобы добить тех, кто уцелел! Они сровняют город с песком и высушат наше озеро! Боги отвернулись от Азулахара!
Кто-то бросился успокаивать её, другие зашумели, взволнованно обсуждая страшное известие. Мало кто верил, что солдаты не тронут жителей. Слишком велика была в их душах ненависть к Азулахару, посеянная ещё Несущей погибель.
– Развяжи нас, – обратился разбойник к Нишерле. – Мы рассказали, что ты хотел. А если хочешь ещё что-то узнать, давай продолжим разговор в тени за чашкой холодной воды.
Нишерле посмотрел на него холодными, совсем не детскими глазами, затем повернулся и пошёл прочь.
– Постой, – один из знакомых деда остановил его. – А что делать с ними? Неужели, просто так отпустим, после того, что они сделали?
– Ты обещал отпустить нас, – испуганно взвизгнул разбойник.
– Я обещал, что вас никто пальцем не тронет. Да будет так.
– Стой! Стой, сопляк! А развязать?! Мы же и суток не протянем на жаре без воды!
Но Нишерле не слушал его криков и медленно шёл в сторону своего дома. Расходились и остальные, обсуждая услышанные известия. Никому не было дела до орущих благим матом двух негодяев. Никто их и пальцем не тронул. Они остались лежать связанными на груде камней под беспощадным, палящим солнцем. Ещё несколько часов были слышны их крики, но к вечеру они стихли. А на утро случайный прохожий увидел два объеденных гиенами трупа.
Безумно страшный сон держал, не отпуская сознание. Она бежала по коридору: мрачному, сырому, с паутиной и плесенью на каменных стенах, а за ней по пятам гналось чудовище. Сгусток тьмы, не имевший ни имени, ни лица, медленно нагонял, и чем ближе подбирался он, тем труднее становилось дышать. Наконец что-то тёмное, похожее на руку, отделилось от подобия туловища и потянулось к жертве, коснулось её шеи…
Горло сдавила судорога, и Лита проснулась. Из лёгких вырвалось хриплое, натужное дыхание. Воздуха не хватало. Женщина с трудом дотянулась до окна и, распахнув створку, подставила лицо свежему, прохладному ветру. Страх понемногу отпускал. Но она знала, что стоит уснуть, и опять начнутся кошмары. Если только… Лита заметила, что после занятий с Золотой книгой всегда выдаётся пара ночей спокойного сна.