Роза застыла на месте и с ужасом уставилась на него.
– Позволь мне все тебе объяснить, – Леон устало потер лоб рукой. – Это действительно важно. Мне надо кое-что тебе рассказать, и это совершенно необходимо, иначе я бы и не настаивал.
Постучав несколько раз носком ботинка по земле, Роза подумала о том, что если кто из них и ведет себя странно, так это она. Желание немедленно сорваться с места и убежать медленно но верно покидало ее, и на смену ему приходила готовность остаться и выслушать этого странного парня. Страшно представить, но теперь в ней даже начал просыпаться интерес.
Борясь с собой, она в конце концов изобразила на лице выражение крайнего равнодушия и заявила:
– Я не уйду дальше вон того парка.
Проследив за взмахом ее руки, Леон пожал плечами и кивнул.
– Ладно, – сказал он и без лишних слов шагнул в указанную сторону.
Фыркая про себя, Роза побрела вслед за ним, а когда они вошли под сень высоких платанов, быстро уселась на первую попавшуюся скамейку. Леон остался стоять, осматриваясь по сторонам и бросая косые взгляды то на нее, то, зачем-то, на верхушки деревьев. Молчание затягивалось. Роза еще какое-то время продолжала сверлить взглядом прямую фигуру застывшего перед скамейкой парня, а потом не выдержала и встала.
– Можно подумать, для тебя время ничего не стоит, – хмуро сказала она.
Словно очнувшись, Леон вздрогнул и посмотрел на нее.
– Ты лучше сядь, – попросил он. – Я сейчас начну.
– А можно узнать – что?
Леон улыбнулся.
– Сядь, – повторно предложил он и потом добавил: – Пожалуйста. Иногда я забываю, кто я, а кто ты, хотя…
Он закусил губу и покачал головой. Роза поняла, что он только что сказал нечто такое, чего не хотел говорить и подалась вперед.
– Что это значит? – тут же спросила она. – Ты что – королевских кровей?
– Что? Нет… Конечно же нет.
Леон в последний раз бросил взгляд по сторонам, словно желая убедиться в том, что никто их не подслушивает, и сел рядом с ней. Соединил кончики пальцев и обратил на нее такой пронизывающий взгляд, что Роза поежилась.
– Начнем с того, что сегодня ты должна была умереть, – отрывисто сказал он.