Олив неодобрительно прищелкнула языком, а Ранди почему-то хихикнул.
– Но я не сделал этого, – с исполненным истинного достоинства вздохом закончил его брат. – Я ограничился устным предупреждением!
Прыснув, Ранди глянул на него и покатился со смеху. Роза недоуменно перевела взгляд с одного на другого, забыв про свои манипуляции со стулом.
– Что такое, Ранди? – спросил Рафаэль, тоже явно заинтересовавшись.
Пихнув покрасневшего от смеха брата в бок, Джон равнодушно вздохнул и произнес:
– Ну, я чуть-чуть перестарался. Когда он проснулся, то решил, что я говорю во сне и начал бросаться в меня вещами.
– Ты так пищал! – захлебываясь от смеха, простонал его брат. – А потом начал визжать и прятаться под одеялом, чтобы я не смог достать тебя!
– Так вот почему было так шумно, – вздохнула Олив, переводя взгляд на салатницу и запуская туда две ложки.
Рафаэль строго посмотрел на сыновей, которые теперь хохотали вместе.
– И когда вы наконец повзрослеете? – спросил он, неодобрительно хмыкнув. – Вам уже целых восемь лет – взрослые мужчины, а все еще деретесь! Я ведь сколько раз говорил вам, что…
– Дорогая, – вдруг произнесла Олив, выпрямившись, – ты уже уходишь?
Двигаясь медленно и осторожно, Роза стала подниматься со своего стула, аккуратно поднимая со стола пустую тарелку и чашку. Ей почти удалось проделать все это совершенно неслышно, но в последний момент вилка все-таки проскользила по тарелке и с предательским звоном стукнулась о стенку чашки.
Остановившись, она глубоко вздохнула и невинно улыбнулась матери. Та не замедлила внимательно осмотреть ее, и Роза едва заметно поморщилась.
– Что ж, выглядишь ты уже лучше, – наконец произнесла Олив, говоря на удивление спокойно. – Спала хорошо?
Не веря своему счастью, Роза несколько раз кивнула.
– И почти все уже собрала, – сообщила она. – Как раз думала закончить после завтрака.
Она попятилась назад, а когда уже хотела уйти, Олив вдруг нахмурилась и сказала:
– Ты ведь не собираешься ехать только в этой маечке, так? Ты ведь знаешь, что там ветренно и холодно, а ты еще только выздоравливаешь. Обязательно возьми с собой свитер и шарф, слышишь?
– Но почему? Зачем? – Роза опустила взгляд на свой новенький лиловый лонгслив – а она-то собиралась весело провести в нем время!
– Потому что в твоем будущем воспалении легких буду виновата я одна, – твердо сказала Олив. – Лечением бульонами и медом в таком случае не отделаешься, а помирать в семнадцать лет просто неприлично. Иди, переоденься.