Красивое лицо Элана всплыло перед глазами, как наяву. Мое сердце вновь учащенно забилось, а щеки покраснели, едва вспомнила хорошо сложенное тело мужчины.
«Чей образ ему привиделся? Пусть он и не назвал вслух ничьего имени, несомненно, ему привиделась будущая жена. Он говорил с такой нежностью, что моя душа в тот миг едва не разорвалась на части. Я готова была многое отдать, лишь бы поменяться хоть на миг с той, кого он выбрал себе в жены. Хоть раз ощутить на себе всю страсть этого огненного мага по доброй воле, а не под воздействием чар. Но этому никогда не бывать!».
Я настолько сильно ударила пестиком о ступку, что часть измельченных трав высыпалась на деревянный пол.
«Все! Хватит. Тирра права. Надо покончить с этим делом раз и навсегда. Возможно, и сила тогда успокоится, а то подталкивает меня постоянно на всевозможные глупости. Сейчас или никогда!», – я была настроена решительно.
Вдохновленная мыслью, бросила работу и, надев самое красивое и открытое платье, направилась к Морану.
* * *
– Элан, может, хватит уже, – настойчиво проговорил отец после того, как от меня вышел с очередным безрезультатным докладом мой личный помощник. – Займись делом лучше, а не ищи иголку в стоге сена.
– Я это так просто не оставлю! Совсем страх потеряли! – со свистом втянул в себя воздух, с трудом удерживаясь от ругательств.
– Ты сам виноват, что не поставил защиту на окно, раз не потрудился его закрыть. Этот случай станет тебе хорошим уроком на будущее, – вымолвил он поучительно.
– Зачем она пробралась ко мне в комнату? Вдруг хотела навредить?
– Не зри в корень, сын. Ответ лежит на поверхности. Дочку ей захотелось. Ты бы лучше отдохнул, расслабился в ее объятиях, а не делал бы сейчас из ничего трагедию века. Ни магини огня, а именно воды признаны самыми чувственными из всех женщин. Уж поверь моему опыту, – на сухих и тонких губах расплылась довольная улыбка.
После смерти матери отец совсем перестал стыдиться и скрывать свои похождения.
– А если все не так, как тебе кажется? Моя интуиция неустанно шепчет, что я ее знаю и частенько вижу. Она весьма сообразительна и расчетлива, – задумчиво проговорил я вслух свои размышления. – Соответственно, тысяча резко сокращается до сотни, а если взять в учет ее вторую сущность, то остались единицы.
– И на кого пало твое подозрение? Я о ней наслышан? – заинтересовано спросил отец.