* * *
Не помню, когда я начал вставать каждое утро в семь. Пытаюсь проследить цепочку событий, но ничего не выходит. Будильник тут совсем ни при чем. Я забыл его в квартире на площади Искусств, которую продал, когда из моей жизни ушла Диана. Там было слишком много ее мира. Она обставляла все сама, и я просто не мог там находиться, постоянно соприкасаясь с ней, которой не существовало в реальной жизни. Хотя и тогда я уже просыпался за несколько минут до звонка, не чувствуя усталости или желания понежиться под теплым одеялом. Мне просто нравилось опускать ноги на мягкий коврик и приветствовать новый день с его возможностями и неизвестностью. Я боялся пропустить что-то очень важное, что-то, что ждало меня рассыпающимися разноцветными камнями калейдоскопа жизни. Перед сном я заводил будильник, машинально следуя сложившейся привычке, но он не был мне нужен.
Раньше людям не из чего было выбирать: все будильники выглядели практически одинаково да и действовали по одному принципу: оглашали окрестности пронзительным звоном. Технический прогресс позволил создавать будильники на любой вкус. Все они соревнуются друг с другом в умении эффективно поднимать людей с кровати. Чего только не изобрели современные умельцы! «Если ты проспал – значит, проиграл» – эта известная фраза, должно быть, вдохновила изобретательных создателей оригинального будильника, который соединяется через Wi-Fi со счетом хозяина в банке, жертвуя той или иной организации определенную сумму каждый раз, когда хозяин решит подремать лишнего. Летающие будильники, будильники, готовые поджарить вам бекон на завтрак, будильник, по которому нужно со всей силы стучать кулаком, чтобы он перестал верещать…
Я просыпался раньше будильника, босиком выходил в коридор, чтобы не будить шарканьем домашних туфель Диану, и с какой-то гордостью заходил в свой кабинет с темными полосатыми обоями кофейного цвета, большим письменным столом из орехового дерева в классическом стиле и хрустальной люстрой внушительных размеров, которую так рекомендовала мне Диана.
Окна кабинета, обрамленные темными шторами цвета оливы, выходили на площадь Искусств, и, широко распахивая их по утрам, я пытался ощутить настроение города и будущего дня. Кабинет быстро наполнялся разными звуками: шумом проезжающих машин, смехом расходившейся под утро молодежи. Бессонная ночь не оставляла следов усталости на их беззаботных лицах. Мне нравились их непосредственность и смелость. Я улыбался вместе с городом.