И при таком положении Германия, естественно, толкается на союз с Россией. <…> Единственное для нее средство спасти себя – только в союзе с Советской Россией, куда она и направляет свой взгляд.
И действительно, для «двух парий Европы», как метко назвал Германию и Россию британский премьер-министр Ллойд Джордж, был лишь один выход – соединить свои усилия по воссозданию военной мощи, установив доверительные отношения друг с другом. Шестнадцатого апреля 1922 года в итальянском городе Рапалло советская и немецкая делегации подписали межправительственное соглашение, в соответствии с которым между Россией и Германией были восстановлены дипломатические отношения. Согласно договору оба правительства отказывались от возмещения военных расходов и невоенных убытков, причиненных им во время войны. Оба государства обоюдно прекращали платежи за содержание военнопленных. Началось военно-экономическое сотрудничество рейхсвера и Красной армии, выразившееся, в частности, в размещении немецких учебных центров на территории России и даже целых цехов по производству химического оружия, которое в те времена считалось основным оружием грядущей войны.
Тех, кто интересуется историей Рапалльского договора и советско-германского сотрудничества периода 1920–30-х годов, отправляю к соответствующим работам современных историков. Здесь же отмечу, что Берлин (как, впрочем, и Москва) с крайним прагматизмом рассматривал отношения по договору, воспринимая их только в качестве средства для достижения собственных целей и отлично представляя себе побудительные мотивы «партнеров».
С 1926 года, при рейхспрезиденте Пауле фон Гинденбурге, началась тайная подготовка к увеличению германской армии. Скрывать столь масштабный процесс уже было затруднительно, однако государства, обязанные следить за выполнением условий Версальского договора, отнеслись к изменению обстановки спокойно: за прошедшие годы соседи Германии по Европе привыкли к сложившемуся статус-кво и не видели угрозы со стороны поверженной страны. В начале 1927 года, на пять лет раньше установленного срока, западные страны отозвали Контрольную комиссию. Английское, французское и бельгийское правительства оказались настолько единодушны в своем решении, что просто проигнорировали ее заключительный доклад, который сводился к одному убийственному выводу: «Германия никогда не разоружалась, никогда не имела намерения разоружаться и в течение семи лет делала всё, что от нее зависело, чтобы ввести мир в заблуждение и осуществлять встречный контроль над комиссией, назначенной контролировать ее разоружение».