Как это ни странно, нашей
экстравагантной магессы я на площади перед дворцом не нашёл — как
видно, она успела куда-то слинять. Рассудив, что на «нет» и суда
нет, я по хорошей, хоть и затратной традиции сначала перенёсся на
Север и только после этого произнёс заветные слова:
— Богиня ждёт меня! В путь!
И снова — полёт. На этот раз я
заранее знал, что это будет крайне неприятная процедура, но всё
равно в какой-то момент мне снова стало страшно. Всё-таки человек
не птица, и перемещаться в пространстве вот так, когда под тобой
бездна, крайне неприятно. В самолёте тоже, конечно, возникает
подобное ощущение, но там хоть пол под ногами есть. С ним как-то
спокойнее.
Под конец мне ещё и от деревяшки
какой-то по затылку прилетело. Вихрь, помимо меня, и её по дороге
прихватил — надо думать, в качестве бонуса.
Вот так, потирая загривок, я и вошёл
в чертог Тиамат, который, между прочим, претерпел изрядные
изменения за то время, что я здесь отсутствовал.
Чувствовалась женская рука, пусть
даже и божественного толка. От аскетизма и разрухи предыдущего
хозяина этого здания вообще ничего не осталось, кроме разве его
головы, всё так же украшавшей стену у входа в главный зал.
А в остальном — роскошь и изящество.
Позолота на стенах, невыразимой красоты фрески на потолке, яркий
свет факелов. Короче — парадиз. Как есть парадиз!
— Красиво, — не стал скрывать свое
восхищение я. — Очень красиво.
— Ничего не забыл сделать? —
осведомилась у меня Тиамат, восседавшая на золотом троне. Старый,
чёрный, как видно, был списан в утиль.
— Ну да! — я изобразил нечто вроде
грациозного поклона из тех, что можно увидеть в французских фильмах
прошлого века. — Мое почтение, ваше могущество! Рад, что вы
пребываете в отменном настроении!
Ну не про самочувствие же говорить,
правда?
— А если нет? — уточнила богиня,
поглаживая жуткую треугольную голову Миносса, которую тот положил
ей на плечо. — Если я в отвратительном настроении и сейчас сочту
твою фразу оскорбительной? Или, того хуже, насмешливой?
Змеюка разинула пасть и вроде как
зевнула. При виде загнутых клыков, каждый из которых был размером с
половину моей руки и сочился ядом, меня пробрала дрожь. Не знаю
почему, но эту тварь боюсь до судорог. Вот никого в игре не боюсь,
осознавая, что всё происходящее вокруг — всего лишь игры чьего-то
разума и фантазии, но это пресмыкающееся пугает меня ужасно.