— Ты о костлявом уродце с островов
ведёшь речь? — уточнил бог. — Меня не волнует его мнение. Что же до
способа — кризис жанра, надоедливая муха, кризис жанра. Возвращаюсь
к истокам. Времена нынче такие наступили, что не до изысков.
Воины сделали ещё шажок, мечи
поднялись выше.
— Времена всегда невесёлые, —
возразил ему я, чуть отступая назад и прижимаясь своей спиной к
спине Кролины. — Вопрос в другом — как их прогнуть под себя. Я —
смог. А ты, похоже, нет. И кто из нас больше бог?
— Вот наглец! — возмутился Хануман,
на этот раз неподдельно. — Эдак ты скоро скажешь, что такие, как я,
будут работать на посылках у таких, как ты.
— Это вряд ли. Боги есть боги,
смертные есть смертные. Высшие существа всегда будут пытаться
навязать нам свою волю, просто в силу того, что мы по земле ходим,
а они на вершинах горних возлежат. Но если ты и дальше будешь
сидеть в этой конуре, шутить свои шутки и выбирать, к кому бы
примкнуть, то от нас скоро отличаться точно ничем не будешь. Хотя
нет, вру. Будешь. От меня — точно. Потому что я уже избран одной из
тех, кто скоро вернёт себе силу и власть. Я не встану рядом с её
троном, но займу место неподалёку от него. И вот тогда я вспомню
этот день, этот зал и этот разговор. Может, даже попрошу её, чтобы
ты выполнил пару моих поручений. За окороком мне в трактир сбегал
или пивка принёс. Так что я, как и моя подруга, плюю на тебя. Ты —
никто. И ничто. Твоя власть кончается вон за той дверью, именно
поэтому ты нос за неё высунуть боишься.
И я плюнул в его сторону, правда,
попал в одного из железных болванов, что немудрено — они вот-вот
начнут нас крошить в капусту.
— Стойте, — неохотно произнёс Хануман
и щелкнул пальцами.
Кролина шумно выдохнула, опасливо
покосилась на меч, зависший прямо над её головой, и прошептала:
— Ты чёртов псих, Хейген. Не буду я
тебя искать в реале. Я тебя боюсь теперь.
— Он не псих, а редкостный хам, —
расслышал её слова бог. — А ещё склонен к нелепым и пафосным речам,
которым грош цена. Они хороши только для скверно сложенных баллад,
которые любят петь дикие северяне. Но, как это ни неприятно
признавать, всё-таки он кое в чем прав. Ну, говори.
— Мне надо знать, где находятся
развалины храма Тиамат, — выдав самую застенчивую улыбку,
безмятежно произнес я. — Ты же наверняка это знаешь?