В поцелуе страстном слилась она с его последним вздохом и умерла… Кому так спеть, как песнь была им спета?
Умолк певец; затихли звуки лиры, а гости долго за столом сидели, поникнув головами, будто струны, казалось им, звенели замирая.
Вот в робком шепоте сказалось горе предчувствия тяжелого: вздыхали не только дамы – не одна, украдкой, слеза железной рукавицей стерта.
На волны Лидера, на башни замка спускаются вечерние туманы – и в лагере, и в замке, и в лачугах идут ко сну.
Но вот Дугласу чудесную приносят весть поспешно:
По брегу Лидера оленей белых идет чета, и шерсть на них белеет, как снег вершин.
Идут при свете лунном они не торопясь, спокойно, рядом.
В обитель Лермонта та весть проникла: Томас поднялся с ложа торопливо.
Сначала побледнел, как воск он белый, потом, как воск, стал красен и сказал: пробил мой час, спряглася нить, за мною пришли они!
Подобно менестрелю повесил он себе на шею лиру – и грустно в ночи струны прозвучали.
Вот вышел он, но часто, удаляясь, глядел назад на древнюю обитель.
Блеск месяца осеннего играл на кровлях замка; белые туманы с подножья скал тихонько поднимались.
– Прощай, отцов моих обитель, – молвил в последний раз он, – не бывать жилищем тебе веселья и власти вечно!
Лермонтам здесь уж не владеть землею. Серебристые струи Лидера, скалы и замок мой, прощайте!
Подошли к нему тихонько белые олени – и с ними через реку он в присутствии Дугласа удалился.
Вскочил на лошадь вороную Дуглас, помчался через Лидер; летел быстрее молнии, но тщетно – он не нагнал их. Говорят одни, что шествие чудесное сокрылось в холме; другие – что оно в долине исчезло ближней.
Только с той поры между живых Лермонта не встречали».
Шотландская фамилия Лермонтов считает Томаса Лермонта одним из своих предков, но точных сведений о дальнейшей судьбе всех членов рода в Шотландии нет, что и понятно: при тех страшных смутах, которые переживала не раз Шотландия, трудно проследить историю отдельной фамилии. Зато у нас на Руси сохранились верные данные о той ветви Лермонтов, которая прибыла к нам из Шотландии. Историческое значение предания о связи фамилии Лермонтов с испанским герцогом Лермой сомнительно[56].
В XVII веке во время смут в Шотландии один из Лермонтов покинул страну. По дошедшим до нас данным, это был Юрий (Георгий) Андреевич Лермонт, основатель русской отрасли Лермонтовых. Выехал он из Шкотский земли сначала в Польшу, оттуда на Белую (город Смоленской губернии) и потом уже прибыл в Москву еще до 1621 года, потому что уже в этом году царь Михаил Федорович дарит его 8 деревнями и пустошами в Галицком уезде, в Заболоцкой волости. По указу царя Лермонту было велено обучать «рейторскому строю новокрещенных немцев старого и нового выезда, равно и татар».