И христианство, и йога видят подлинную жизнь в уходе в иное бытие, в приобщении к абсолюту, хотя и различному. Общим является переход в состояние «вне времени и пространства». /см. М. Элиаде/.
И у Павла, и в йоге после такого перехода в «инобытие» происходит отказ от «ветхого тела» и обретение «мистического».
Нужно лишь «умереть для мира», идти «против мира».
Общим между йогой и квантовой механикой является стремление выхода человеческого сознания за пределы «профанного уровня» в «необусловленное».
С развитием Просвещения Иисус перестал существовать как личность, в которую верят. Её заменил свод догматов о нём.
Религия – это человеческий ответ на «священное», существующее в нас на уровне подсознания.
Христианство снижает статус Бога до уровня личности, с которой можно общаться обыкновенному человеку в форме убеждения добровольной любви, не отрицая необходимости отлучения. Иудаизм никогда не мог позволить себе деградации статуса Бога до уровня хотя бы «квазиличности».
Вера в Бога определяет направленность нашего переживания воспринимаемой реальности. Вера придаёт личностный характер этому переживанию.
«Сострадание» есть сочувствие в переживании, но оно не является прощением. Сострадать можно и в грехе.
Угроза наказания висит дамокловым мечом над проповедью Иисуса о милосердии.
Дары Бога не зависят от качества дел. Он милосерден ко всем одинаково. Он награждает «не за дела» (см. Мф. 20: 1-15).
«Вина» большевиков состоит в том, что они попытались осуществить христианскую утопию на земле, не надеясь на Бога. И христианскими методами: «не мир принёс я вам, но меч».
Служение собственной идее для Иисуса единственно существующее. И здесь он нетерпим.
Жизнь человека в качестве человека начинается после изгнания из Рая. Взамен ему даётся иллюзия возвращения.
«Обрести свет» для Иисуса значит слепо следовать за ним. В своих претензиях он не одинок.
Иисус не доказывает свои положения. Он призывает верить ему. Он прав в действенности такой технологии: людей нужно увлекать в потоке своей проповеди; их разум всегда дремлет сном обыденности, просыпаясь лишь иногда задним числом. И далеко не всегда.
Для Иисуса богатство само по себе не несёт негативную коннотацию. Но привязанность к нему отвлекает от служения Богу. Этого Иисус допустить не может.