***
Выловить помощницу после полуденного сна не получилось, но зато
её место с удовольствием заняла основная воспитательница. Похоже у
них действительно проходят какие-то бонусы «за правильную
пропаганду», ведь пока одна отвечала на мои вопросы, вторая
присматривала за остальными детьми и смотрела на первую так, будто
та её премии лишает. Может и вправду лишает… Кхм, неважно.
И так ситуация получается следующая. В 2023 году некто Джонни
Сильверхенд, не считаясь ни с какими жертвами среди мирного
населения, взорвал небоскреб корпорации Арасака ядерной бомбой.
Вследствие взрыва погибло больше трех четвертей населения
Найт-сити. Кто-то непосредственно от взрыва и ударной волны,
кое-кто вследствие радиации, а большинство – из-за
электромагнитного импульса, возникшего после детонации ядерной
боеголовки и накрывшего всю территорию Найт-сити и несколько
километров далее. Большинство служб города защиты от ЭМИ не имели.
А это в первую очередь больницы, дорожные службы, канализационные,
поставщики топлива и воды, спасатели, да и далеко не каждый
подпольный рипер устанавливает на своем оборудовании защиту от ЭМИ
атак. А если еще вспомнить, что некоторые люди носят импланты не
только для улучшения тела, но иногда и для поддержания жизни... И
позвать на помощь получалось далеко не сразу и далеко не у всех.
Связь то тоже накрылась. Некоторые трупы находили спустя полгода
после катастрофы. Одним словом, жертв было много. Очень много.
Несколько лет прошло пока городские службы полностью восстановились
и город наконец снова начал оживать.
Для самой корпорации это время тоже не было простым. Все
неподконтрольные корпорации СМИ давили по всем фронтам. Акции
падали. Работники ночевали прямо на рабочих местах не только в
Японии, но по всему миру. Конкуренты так же не спали и смогли
перехватить много выгодных контрактов, чем еще больше ослабили
позиции компании. Из Найт-сити Арасака ушла почти на сорок лет и
лишь полтора года назад начала предпринимать аккуратные попытки
вернуться. Слишком хорош этот город в плане перспектив и слишком
многое можно провернуть под шумок здешнего беспредела.
Конечно, говорила воспитательница другое и по-другому. Но я же
не настоящий четырехлетка. Все её недомолвки, увиливания и переводы
темы были мне очевидны, да и рассчитаны они были на, пусть
сообразительного, но все же ребенка. А я не ребенок, плюс сведения
и опыт игры говорили мне многое, о чем эта милая женщина решила
умолчать.