Так прожили славные йомены почти год, и за это время Робин Гуд не раз подумывал, как бы ему расквитаться с шерифом. Наконец ему надоело лесное затворничество, и в один прекрасный день он взял свою крепкую дубинку и пошел на поиски приключений. Беспечно зашагал он к окраине Шервуда, вышел за его пределы и на залитой солнцем дороге увидел молодого мясника на крепкой новенькой телеге, запряженной ладной лошадкой. Телега была полна мяса. Трясясь в своей повозке, мясник беззаботно насвистывал: он ехал на рынок, день был свежий и ясный, и на душе у него было легко.
– Доброго тебе утра, парень, – обратился к нему Робин. – Ты, похоже, сегодня в прекрасном настроении.
– Так и есть, – отвечал мясник, – отчего ж мне не радоваться? На здоровье не жалуюсь. Девушка у меня – красивей не найдешь в Ноттингемшире, и в этот четверг в Локсли я на ней женюсь!
– Ба! – воскликнул Робин. – Да ты из Локсли? Мне этот чудный город хорошо знаком, знаю там каждое дерево и каждый каменистый ручеек, и даже каждую рыбку, что в нем плавает, ведь я там родился и вырос. Куда же везешь ты мясо, друг мой?
– Я еду на рынок в Ноттингем – продать говядину да баранину, – объяснил мясник. – А ты кто таков будешь?
– Я йомен, и зовут меня Робином Гудом.
– Матерь Божья! – вскричал мясник. – Мне хорошо знакомо твое имя, много раз доводилось мне слышать, как поют и рассказывают о твоих делах. Но, прошу тебя, не бери у меня ничего! Я честный человек, никогда никому не чинил вреда и тебе дурного не делал.
– Боже упаси. К чему мне обирать тебя, друг? – успокоил его Робин. – Не возьму с тебя ни гроша, нравятся мне такие саксонские лица, как твое, особенно если они родом из Локсли, а уж тем более, если обладатель этого лица в четверг женится на красивой девушке. Но скажи мне, по какой цене продал бы ты мне все свое мясо вместе с лошадью и телегой?
– В четыре марки оценил бы я мясо, лошадь и телегу, – ответил мясник.
Робин снял с пояса кошелек:
– Вот тебе шесть марок. Хотел бы я на день стать мясником и продать в Ноттингеме свой товар. Отдашь ли мне за шесть марок еще и свою одежду?
– Да благословят тебя все святые, добродетельный человек! – радостно воскликнул мясник, спрыгивая с телеги и беря кошелек, что протянул ему Робин.
– Да уж, – сказал Робин, – многим я по душе и от многих слышу добрые слова, но добродетельным меня мало кто зовет. Иди назад к своей невесте и поцелуй ее от меня.