Первый раз объектом оказался неуклюжий болван, банкир в костюме за три тысячи долларов, в колледже игравший в футбол и по-прежнему считавший себя неотразимой горой мышц. Начал он мирно, но потом увлекся, глаза его налились кровью, и большие ладони потянулись к шее Грейс.
Чем они больше, тем грубее…
Блейдс оставила его корчиться на земле.
Вторым, действительно опасным, пошатнувшим ее уверенность в себе, был стройный, длинноволосый, похожий на меланхоличного поэта атташе венгерского посольства, которого она встретила в отеле «Уорвик» в Нью-Йорке и который ухитрился незаметно для нее подать сигнал своему приятелю. Когда этот приятель появился в узком переулке и попытался устроить групповое развлечение, не спрашивая согласия Грейс, она испытала непривычное чувство страха.
Нельзя сказать, что это было так уж неприятно. Однако…
Опасная была ситуация, но все закончилось благополучно, и женщина решила, что это будет для нее полезным уроком. Оба венгра после этого какое-то время вряд ли могли нормально ходить, и нанесенный им ущерб доставил ей удовольствие.
Довольно быстро она нашла другой объект. Снова вскочила в седло.
Всего две неудачи на столько попыток, хотя возбуждала ее именно неопределенность. Психосексуальные вопросы заглушались ощущением уверенности, и это состояние немного напоминало нирвану, в которой Грейс ощущала себя одновременно хозяйкой и рабыней.
Уходящие мужчины оставляли ей ощущение самодовольства, сходное с религиозным фанатизмом – земля летела, вертелась и крутилась в точном соответствии с желаниями доктора Блейдс.
Теперь, уносясь на запад по бульвару Уилшир, она выглядела хорошенькой испорченной молодой женщиной, бросавшей короткие взгляды по сторонам через затемненные стекла непрактичной и жутко дорогой черной машины.
Впереди ждали дом на песке и самая чудесная ночь сна, которую только можно себе представить.
* * *
Через двадцать восемь минут после расставания с Беверли-Хиллз «Астон Мартин» уже неслась по прибрежному шоссе. Океан на западе вздымался серыми гребнями на фоне черного шелка, горы на востоке походили на бесконечный шоколадный батончик.
Грейс не закрывала глаза и не слишком превышала скорость. В этот час шоссе было почти пустым, и машина без помех мчалась к ее домику из дерева и стекла на Ла-Коста-Бич.