Так и вышло.
Роммель спешил. «Гитлер гнал все подкрепления и ресурсы на Восточный фронт и считал Северную Африку не более чем досадной помехой, – писал американский историк Сэмюэль М. Митчем в своей книге «Величайшая победа Роммеля», изданной в переводе на русский язык в Москве в 2002 году. – Поэтому Роммель не получил ни одной свежей дивизии. С другой стороны, для англичан Северная Африка оставалась единственным театром, где они сражались с немцами лицом к лицу. Черчилль и его подчиненные – с помощью американских союзников – отправляли войска и снабжение в Египет и Ливию в самую первую очередь. Они не жалели ничего, чтобы подготовить 8-ю армию к сражению. Союзники превосходили Роммеля абсолютно во всем. Их численное превосходство в танках было особенно ощутимым. Но более важным было то, что английские танки по качеству в основном превосходили немецкие».
Роммель прекрасно понимал, что время работает против него. Британские саперы каждый день расширяли минные поля перед передним краем обороны. По данным германской разведки, в сентябре в Египет должны были прибыть 100 тысяч тонн грузов для армии. Подтягивались и подкрепления. Надо было начать наступление как можно раньше.
План Роммеля, произведенного Гитлером в фельдмаршалы за недавнее взятие Тобрука, был таков. На северном участке фронта итальянские войска проводят отвлекающую операцию, а главный удар, в районе холмов Алам-Хальфа, наносят удар немецкие танкисты, после чего поворачивают на север и окружают 8-ю армию. Естественно, удар должен был быть внезапным. Роммель, конечно, не знал, что британская разведка смогла найти ключ к немецкой шифровальной машине, и Монтгомери известно о готовившейся операции.
В ночь на 31 августа фашисты предприняли попытку прорвать оборону союзников у высот Алам-Хальфа. Они были встречены ураганным огнем. Британская авиация господствовала в воздухе. За неделю боев войскам держав «оси» так и не удалось добиться успеха. Боеприпасы и горючее были у них на исходе, и Роммель приказал прекратить наступление.
Создавая у Эль-Аламейна мощный кулак, англичане одновременно вели переговоры с американцами об их участии в военных действиях. Еще в июне Англия и США обещали Советскому Союзу открыть до конца года второй фронт в Европе. Президент Франклин Рузвельт был склонен выполнить это обещание. В Вашингтоне считали, что основной удар надо наносить против главного врага – самой Германии. Иной точки зрения придерживались в Лондоне. Уинстон Черчилль настаивал на стратегии «стягивания обруча»: сначала изгнать фашистов из Северной Африки, защитив тем самым стратегически важные Суэц и Гибралтар, а уж затем через Италию, слабое звено «оси», ударить с юга по Германии. То, что это затянет войну и дорого обойдется Советскому Союзу, британский премьер в расчет не принимал. Рузвельт был вынужден согласиться с ним.