Когда Трепов ушёл, я довольно
улыбнулся — процесс, как говорится, пошёл… А затем начал собираться
в церковь — только там мне удавалось найти спокойствие...
После обедни мы с Аликс посетили
Мама, где остались на второй завтрак, он же моим
представлениям был обедом. Пришлось опять пережить вал
разнообразных нападок и непонятных предложений — о сути более
половины которых я не имел ни малейшего представления. Члены
августейшей фамилии и не пытались выехать из Москвы, продолжая
устраивать частные развлекаловки, коль уж официальных мероприятий
не стало. Ну мне вновь пришлось спасаться из «высшего света» и
прятаться по храмам да церквям.
В уже привычный Александрининский
дворец вернулся поздно и один — Аликс сбежала от меня ещё днём,
сказав, что ей требуется побыть с дочерью. Мне оставалось лишь
обрадоваться этому. Да и в целом вся эта семейная тема вызывала
напряги...
Ну кто они мне? Чужие люди, хотя тело
и реагирует по-другому. А кто для них я? Также чужой, завладевший
близким человеком, хтонь, призрак Ходынки... Мне было видно, что
Александра Фёдоровна начала чувствовать отчуждение, но не понимая
ни его глубины, ни причин, она считала, что любимый супруг просто
страдает из-за случившегося... Ну ладно, будем, что называется,
гнать зайца дальше...
«Кто знает, что нас ждёт? Быть может,
Ники в какой-то момент вернётся в своё тело?..» — я поймал себя на
мысли, что мне жалко эту несчастную женщину и её дочь.
К вечеру из доклада Танеева стало
известно, что в связи с отсутствием развлечений, среди «лиц
императорской фамилии» появились желающие уехать в Петербург. Я
довольно улыбнулся — хоть в чём-то мой план начинал действовать.
Однако мне требовалось нечто большее, и оно воспоследовало.
Гиляровский вновь опубликовал свой
репортаж о Ходынской катастрофе, несколько дополнив его — в том
числе упоминанием того, что император, то есть «я», прекратил все
празднования и каждый день занимается богоугодными делами.
Александр Сергеевич в ужасе доложил, что газета уже широко
распространилась и наверняка завтра начнутся её перепечатки в
других городах.
— Отправьте Трепову сообщение ,
садитесь и пишите — пусть разошлёт негласный циркуляр по своему
ведомству о не препятствии печати статьи Гиляровского.
— Но, ваше величество, а как
же...
— Так надо, Александр Сергеевич. И
никому, даже своей супруге и священнику на исповеди не
рассказывайте об этом.