Села на диван в своей комнате, окидывая стены мимолетным взглядом, и положила ладонь на лоб, проклиная Боглашина, превратившего мою мирную спокойную жизнь в дерьмо. И вот как я должна вести сюда ребенка? Как?
Даже не заметила, как ко мне подошел Виталик и присел на корточки у моих ног. Вытирая полотенцем мокрые руки, и тут же отбросив его на кресло, кивнул головой на дверь и проговорил:
– Советую в кухню не заходить… Как этот гоблин придет в себя, тогда может быть.
– Поняла, – выдохнула я, опасаясь, что этот дебил очнется и начнет доставать меня и сестру, поэтому попрошусь, наверное, с ночевкой к Соньке.
– Слушай, Кристи, я тебе не советую здесь оставаться. Он – неадекват. Полный. Может его на пятнадцать суток?! Баба его напишет заяву…
– Не подаст она ничего. Женщина считает это нормальным, по сравнению с тем, что у нее происходит обычно, – проинформировала я его, сдерживая в себе гнев и отчаянье.
– Переезжай ко мне. У меня трехкомнатная, и ты с Ариной…
Простонала про себя и тихо сказала:
– Виталь, я не могу.
– Черт, ты что такая? Хочешь, чтобы он прибил тебя? Неадекватный мужик, от него хорошего не жди. Все мои профилактики он забывает через сутки.
– Я… в понедельник… переезжаю, – тихо выдавила из себя, стараясь не смотреть в глаза другу.
– То есть? Куда? – непонимающе уточнил Суриков.
– К Литунову… Мы… расписываемся, – наконец произнесла эти слова и взглянула на ошарашенное лицо Виталия, на котором мгновенно вспыхнуло непонимание, осознание и негодование, переходящее в ярость.
Мужчина молчал. Только стиснутые губы и сжатые в кулаки руки говорили о том, что он сейчас зол, как никогда.
– С какой стати? Ты беременна? С чего такой невероятный поступок? – рявкнул Виталий.
– Фиктивный брак, – тихо пролепетала я. – Он даст мне защиту.
– Черт, почему ты принимаешь его защиту, а не мою? Я тебе что, чужой? Что ты молчишь?! Ну, Кристина, скажи мне! Почему он?
Запустила пальцы в волосы, и устало проговорила:
– Виталик…
– Что Виталик? Ну же! Отвечай!
– Он поможет мне с Ариной и…
– Кристина, я тоже могу помочь. Объясни, почему он?! То, что он богатый, да? Еще бы… куда мне до него… Я ведь только…
– Прекрати! – рявкнула я, а потом, закусив губу, решительно затараторила: – Да пойми ты. Я не люблю тебя и не хочу причинять боль.
– А ему можно, да? Ему нормально?! – злобно цедил друг.