Машина собрала в назначенное время, в назначенных местах всех сотрудниц фирмы, записавшихся прислугой на вечеринку шефа. Он любил проводить такие мероприятия у себя на даче, расположенной на берегу водохранилища в тридцати дорожных километрах от города и в двух – по прямой.
Место это когда-то занимал пионерский лагерь, куда горожане с удовольствием отправляли детей на пару недель во время летних каникул. Позже, в те далекие мутные времена перехода к новому строю, отцу Влада, руководившему тогда заводом, удалось приобрести этот участок, на котором со временем выросла его дача.
Слово «дача» никоим образом не подходило к выстроенному из добротной лиственницы зданию – ни по размерам, ни по количеству комнат, ни по стоимости внутреннего убранства.
Девчата, побывавшие в поместье, рассказывали о холле со встроенными в стену гардеробными шкафами, отшлифованные до блеска двери которых были установлены таким образом, что сливались в единую поверхность деревянного зеркала. Привезенная с Мурано люстра из цветного стекла свисала с высокого белого потолка, украшенного тонкой работы лепниной, и многократно отражалась в дереве, создавая иллюзию безстенного помещения. Пол был выложен белым каррарским мрамором с редкими серыми прожилками, переходящими друг в друга и будто направляющими посетителя к большой светло-бежевой двухстворчатой двери с позолоченными ручками, ведущей в зал. Говорили еще, что этот мрамор как бы разливается по всему дому, подымается сплошным потоком аж по деревянным ступенькам широкой открытой лестницы, ведущей дугой из огромного зала на балюстраду второго этажа, переходя там в дельту полов спален и ванных комнат.