- Очень, - всхлипываю в ответ.
- Ну-ну, успокойся, - тихо успокаивает она меня, - слезами тут не поможешь.
- Почему я никак не могу быть счастлива, бабушка? – слезы текут потоком.
В этот раз все иначе. Это не слезы скорби, но освобождения. Всхлипывая, я ощущаю облегчение. Словно, невидимые клещи, сковывающие грудь с дня похорон, ослабили удавку.
- Конечно, ты будешь еще счастлива, - тихо шепчет бабушка, - поверь мне, дитя. Ты еще так молода. И ты найдешь еще мужчину, с которым захочешь связать свою судьбу.
- Нет, - мотаю головой, - такого, как Тимур, больше нет и не будет!
- Тебе так сейчас кажется. Но время лечит, поверь.
Знаю, она говорит так, чтобы меня успокоить. И это работает. Я не осознавала, как сильно мне нужен был близкий человек, пока была наедине со своим горем. Родители погибли два года назад. Их не было рядом, когда я отчаянно нуждалась в поддержке.
- Не уверена, что меня можно излечить, - всхлипываю.
Как приятно ощущать поддержку. Именно тогда, когда она мне так нужна!
- Ну, Варя, - тихо говорит бабушка, - не надо раскисать, дитя. Ты же Токмачева! А это много значит! Женщины в нашем роду всегда были сильными.
Горько усмехаюсь ее словам.
- Ты многое пропустила, бабушка, - хмыкаю, - моя фамилия – Дологова, а не Токмачева.
Встрепенувшись, бабушка отрывает меня от груди. Заглядывает в глаза.
- Ты замужем за Тимуром Дологовым?! – вскрикивает она.
- Да… Ты его знаешь?
В груди снова подала голос надежда. А я, дурочка, готова дать ей еще один шанс.
- Конечно, знаю, - фыркает бабушка, - как же не знать?!
Сердце радостно ускорило бег. Оно гулко стучит, с силой ударяясь о грудную клетку.
Он здесь! Он жив! Видимо, по какой-то странной случайности, в этой реальности мы не женаты. Но это поправимо. Быть может, мы с ним тут пока не знакомы. И это тоже не беда. Уверена, что смогу завевать его любовь. Чего бы мне это ни стоило!
- Он жив, - выдыхаю облегченно. По губам расползлась довольная улыбка.
Бабушка закатила глаза.
- К несчастью, жив, - говорит она.
Встает с дивана, подходит к столу и достает из шкатулки синий флакон. Сама отсчитывает двадцать капель и быстро проглатывает микстуру.
Да что же это такое?! Только что успокаивала меня, а теперь мне ее успокаивать?
И что такого я сказала? У меня есть шанс снова быть счастливой. Почему она не рада?