– Я ничего об этом не знаю, – пробормотал Юрий Платонович.
– А это неважно, – сказала Лионелла. – Что вы знаете про Иуду Искариота?
– Что за дикая затея – связывать убийство Бирюковой с библейскими мифами?
– И все-таки?
– Иуда Искариот – один из двенадцати апостолов, ученик Иисуса Христа, – ответил Никанин.
– Кажется, его тоже повесили на осине?
– Никто его не вешал. – Никанин поморщился. – Предав Иисуса за тридцать сребреников, Иуда вскоре раскаялся и повесился сам, как вы справедливо заметили, на осине.
– Как интересно…
– С осиной вообще связано много мифов и легенд. – Никанин закурил и, затянувшись, выдохнул: – Нечистое, проклятое дерево.
– Кто его проклял? – заинтересовался Тихвин.
– Существует несколько вариантов. Например: когда Богоматерь с Иосифом бежали в Египет, спасая младенца Христа, они укрывались от преследования воинов царя Ирода под деревьями, и те переставали шелестеть листьями, чтобы не выдать святое семейство. И только осина шелестела своими листьями. За это она была проклята и по сей день шелестит листьями на ветру и без ветра. И, кстати, прутья, которыми бичевали Христа, и крест, на котором его распяли, были осиновыми.
– Это совпадение? – спросила Лионелла.
– Это миф, – ответил Никанин.
– А как насчет повешения?
– Это было самоубийство, – напомнил Юрий Платонович. – И вообще, когда Иуда решил повеситься, сначала он выбрал березу.
– Но ведь вы…
– Дослушайте! – Никанин повысил голос: – Береза так испугалась, что ее кора побелела от страха. Тогда Иуда решил закрепить веревку на груше.
– И что ему помешало? – спросил Тихвин с плохо скрытой иронией.
– Груша ощетинилась колючками и не подпустила его к себе. В конце концов Иуда Искариот повесился на осине, за что она была проклята.
– В очередной раз, – резюмировал Тихвин.
– Напрасно иронизируете. Если желаете знать, осину до сих пор не сажают у дома. Из нее ничего не строят, не рубят на дрова. Но у осины есть преимущества. Если вам доведется заночевать в лесу, возьмите ветку осины и очертите вокруг себя круг.
– Зачем? – спросила Лионелла.
– Чтобы защититься от лешего.
– Серьезно? – улыбнулась она.
– Вы спрашивали, я вам ответил. Возможно, слишком исчерпывающе. В таком случае приношу свои извинения. – Никанин затушил сигарету и огляделся: – Куда я могу…
Тихвин придвинул пепельницу: