– До сего момента я была уверена, что это хорошая новость.
– Это было хорошей новостью, пока он выдавал меня за Роана, – кивнула я. – А теперь я должна выйти замуж за Торрена Фолкнора.
– Верховного жреца Некроса? – уточнила Роза, и по ее тону чувствовалось, что она хмурится.
– Да.
– Неожиданно.
– А представь, каково мне! – воскликнула я и посмотрела на нее… наверное, с мольбой, словно она могла что-то с этим сделать.
– А ты за него не хочешь? – невинно вздернув брови, уточнила Роза. Мне захотелось ее стукнуть, но я сдержалась. Такое поведение неприемлемо для дочери жреца.
– Конечно, нет! – я позволила себе только выразительный взгляд.
– Откажись, – невозмутимо предложила она, пожав плечами. Мой взгляд не произвел на нее никакого впечатления.
Если бы это было так просто!
– Таким людям, как он, не отказывают, – я покачала головой. – Да и не могу я, отец велит. Я не могу ему перечить. Ты же знаешь, я выбрала диадему.
С этими словами я отчасти машинально, отчасти демонстративно коснулась маленькой диадемы, украшавшей мою прическу.
– И не говори, что два года назад я не отговаривала тебя, – фыркнула Роза, скользнув по ней взглядом.
Я и не собиралась. В наших землях девушке в шестнадцать лет давали выбор: остаться под крылом отца и братьев, перейдя потом под покровительство мужа, или выбрать независимость. За первое мы платили абсолютным послушанием, получая взамен пожизненное обеспечение. Все заботы о нашем комфорте брали на себя мужчины. Независимость давала возможность принимать собственные решения, распоряжаться своей судьбой, но за это девушка платила полной ответственностью за себя и свою жизнь. То, что в первом случае должно было стать приданым, моментально отдавалось в ее распоряжение. Эти средства можно было потратить на образование, аренду жилья или открытие собственного дела. Не многие, правда, решались на это в шестнадцать лет.
На церемонии выбора нам подавали два подноса, символизировавшие два варианта. На одном лежала диадема, на другом – острые ножницы. Если девушка выбирала покровительство мужчин, она надевала диадему и с тех пор носила ее всегда и везде, чтобы мужчины видели: она будет послушной женой. Если же девушка предпочитала стать хозяйкой самой себе, она распускала волосы и отрезала их. Под корень или лишь наполовину длины – значения не имело. В дальнейшем такая девушка могла стричься или совсем коротко, или носить волосы до плеч. Те, кто выбрал диадему, обычно носили волосы длиннее: до лопаток и ниже.