— В таком случае ты знаешь, что делать, — киваю я.
***
Кабинет Гарпии не впечатлил.
Вполне себе обыкновенный кабинет, заваленный отчетами,
всевозможной макулатурой, какими-то схемами, расписками, имеющий
собственный балкончик с видом на гавань Афин и на жилые районы.
Вполне себе живописный пейзаж, стоит отметить.
В остальном же Консул Афин в быту оказывается достаточно
аскетичным и скромным. Или же это сказался голод, о котором я
узнал, по сути, в этот же день?
Впрочем, я недолго оказываюсь представлен самому себе, так как в
кабинет входит Скольд и ударяет кулаком о грудь.
— Наш гость готов к разговору? — уточняю я.
Скольд кивает.
— В таком случае веди, мой немногословный друг…
Кто бы мог представить, что у Гарпии имелась целая тюрьма под
дворцом? Вот теперь и задавайся вопросами об увлечениях местного
Консула или о политических особенностях Афинской демократии.
В темнице мне не понравилось. Да и кто бы нашёл это место приятным?
Сыро, темно, холодно, так ещё и окна с решётками выходят к
каменистому берегу, что не добавляет тепла и сухости в камерах.
Войдя в камеру, я сразу же различаю на стуле сутулого, худого и
бледного мужчину. Он с опаской озирается на викингов по обе его
руки, а затем переводит на меня цепкий и живой взгляд, явно
контрастирующий с внешним обликом.
— Позвольте уточнить, я имею честь видеть гражданина Грифа? —
улыбаюсь я.
— Это я, — коротко отвечает мужчина.
— Замечательно, — хлопаю я в ладоши. — У меня будет к вам
заманчивое предложение…
— От которого отказаться у меня попросту не получится? —
вздыхает тот.
— Нет, почему же? — усмехаюсь я. — Вы вполне можете сказать нет.
Как-никак вы — глава самой крупной фракции в Афинах, и никто вас не
будет ограничивать в ваших правах. Мы же не дикари какие-то!
На последних словах Гриф издаёт тихий смешок, окинув с головы до
ног викингов, но не произносит ни слова.
Я немало общался с Мушкетом и афинскими наёмниками. Более того,
я просил Хрюшу постоянно иметь кого-то вокруг посла Афин, чтобы
плюс-минус узнавать местную кухню фракции из обрывков разговоров.
Всё же Лакмус, посол Афин в Вавилоне, была достаточно остра на
язычок и была совсем не против поговорить о чём угодно. В том числе
о славных Афинах!
Да, я не мог таким образом узнавать свежие сведения, разве что в
качестве исключения.