— Ты думаешь, что те же Афины не ударят по нам, когда исчезнет
Спарта? Ты думаешь, они будут чтить наши интересы?! — зверел на
глазах Сёгун.
На что Хакен только виновато улыбнулся.
— Свободный Альянс обещал мне, что они не тронут Киото. Мы
останемся нейтральны и впоследствии станем одним из членов Альянса,
— заявил Хакен. — Не будет тлетворного влияния Спарты. Не будет
степенного поглощения Киото. Наша фракция сможет вырваться на
свободный простор, и тогда… Мы будем воистину свободны. Ото всех
оков.
— Ты бредишь, первый министр! Слышишь меня? Ты бредишь!
— Пожалуйста, уведите Лорда О в его особняк под домашний арест,
— не стал отвечать тому Хакен, вместо этого обратившись к самураям.
— Сёгун утомился, и ему нужно подумать о благе нашей славной
фракции.
— Как прикажете, первый министр, — поклонились воины Киото.
— Простите меня ещё раз, мой господин, — едва слышно пробормотал
Хакен, когда сопротивляющегося Сёгуна взяли под руки и потащили в
указанном направлении. — За свои грехи я отплачу сполна. Но главное
то… что Киото будет жить и после меня. А остальное не имеет
значения.
***
— Превосходная работа, Гримм, — признался Лорд Шериф.
— Всё, как вы и заказывали, — хмыкнул техномаг, поправляя край
ковбойской шляпы, — Мы с братом ночами не спали, но вашу задачу
исполнили.
— И я это ценю, Гримм, — кивнул правитель Техаса, пока мимо него
шагали высокоуровневые законники. Лучшие из лучших.
Настоящая элита.
Каждый из них носил на голове ковбойскую шляпу, на их бёдрах
виднелись кобуры для арбалетов, а на ремнях на спине крепились щиты
и мачете.
Сейчас они ровными рядами шагали к массивным, улучшенным
корзинам.
В каждую из которых могло поместиться вплоть до пятнадцати
игроков.
— Теперь-то мы покажем всему серверу, кто в регионе и есть папа!
— хохотнул Лорд Шериф.
На поляне же располагалось восемь огромных воздушных шаров.
И они были готовы вот-вот отправиться в свое первое
воздухоплавание.
— Спарта будет вопить от восторга!
Первый воздушный флот на сервере вот-вот поднимется в
воздух.
Рёв викингов разносится по всему длинному дому. Игроки встают на
одно колено, кто-то с большой радостью, а кто-то с сомнением и
неохотой.
Это понятно и так. Сокол наверняка умудрился немало кому
насолить своей политикой «всё лучшее — сильному».
И хоть никто и не осмелился бы это высказать лично Конунгу, это
не отменяет того факта, что среди ярлов определённо, ходили шепотки
о каких-либо возможных переменах.