– Слишком масштабна область поражения подобным оружием. – Усомнился По. – Да и времени на его «применение» было слишком мало. Если бы некто заранее проводил подготовку по его внедрению, то и мы бы попали под воздействие подобного психотропного оружия.
Китаец был невозмутим. Буд-то бы каждый день под его ногами рушится мир. Или он просто не дорожил им?
– Элабан, тебя не тянет слиться с той толпой? – Настороженно ощупывая целостность себя, спросил командир. Он так надеялся сейчас услышать положительный ответ, дабы подтвердилась хоть одна догадка. Пусть самая злая. Но уже основание для противодействий.
– Нет. – Подобно Беллертону обхватил себя руками врач.
– Значит это не психотропное оружие. – Подвел итог Ху.
– Будем думать логически. – Попытался успокоиться врач. – Что мы имеем: мир погряз в хаосе, мы нет; все люди на Земле, словно под чужим воздействием идут в определенном направлении – мы нет. Выходит, мы единственно оставшиеся во всем мире адекватные люди.
– Единственные и беспомощные. – Уточнил По. – Корабль нам не подчиняется, центр управления пуст, и через десяток витков по орбите мы сдохнем от истощения.
Последние слова китаец произнес с присущим лишь ему одному безразличным холодом. Само собой разумеющийся факт. К чему тут паниковать?
На лице командира отобразился начинавший давно зарождаться истерический ужас. Он пока еще не успел подумать о такой веселой перспективе – быть обреченным в беспомощном подгибании на орбите. А ведь из всех параллелей и перипетий событий – эта возможность была самой вероятной.
Крепко выругавшись, он ударил кулаком по приборной доске.
– У нас достаточно запасов продовольствия и воздуха, чтобы выждать. – Попытался успокоиться Элабан. – Может все еще нормализуется и Великий правитель справиться с этим наваждением на планете!
– Его, скорее всего тоже уже нет! – Даже не пытаясь сдержать нахлынувшую истерику, крикнул командир. – Будь он проклят!
Изумленный врач, отпрянул от Алана. Какое невиданное святотатство сейчас произнес командир!
Паника и агрессия поселилась на корабле. Вот уже и железо-бетонная спокойная мима китайца начинала давать трещины.
Очередная порция ругани и зла выплеснулась из командира, словно рвотный рефлекс, загрязняя своими отвратительными массами все вокруг.
Рыба гниет с головы, и уж Беллертону следовало бы взять себя в руки, да хоть что-то придумать для спасения команды. Но тот без боя сдался отчаянию. Ставленник по блату, пытающийся доказать миру что хоть чего-то да стоит, обрек последнюю надежду человечества на провал.