Иногда он молча помогал Хозяину в чем-то, делился немногочисленными теплыми вещами. Свиюш таял. Живущая по соседству боль и тоска лишали его сил, все хуже получалось делиться, и его человек угасал рядом.
Однажды Хозяин ушел утром со всеми, как всегда, а вечером не вернулся. Маленькому домовому теперь нужен был Дом. Свое нехитрое наследство его человек оставил Молодому. Переселившись под его кровать, Свиюш смотрел его сны. Молодой мастерил мебель. И сны ему снились пахучие, с серпантинами стружек и ощущением теплой волокнистой древесины под ладонью… И Свиюш подарил ему сон о той гостиной, что была когда-то в Хозяйском Доме. С большим дубовым буфетом, круглым столом и венскими стульями, маленьким диванчиком и чайным столиком под кружевной скатертью… И утром, наконец-то, понял, что скоро у него будет Дом.
Каждый день Молодой приносил с собой теплый древесный запах, что-то чертил в хозяйской книге на полях огрызком карандаша… И однажды взял её – а значит, и Свиюша, на работу с собой. Создаваемый им Буфет был замечательным. И Свиюш остался в нем. Чудесным образом – Молодой нарадоваться не мог! – получилось раздобыть латунные навесы для дверец, ручки и врезные замочки с маленькими ключиками. Свиюш ощущал теперь каждый уголок, каждую полочку, каждую детальку своего жилища, как себя. Постепенно набирался сил, привыкал. Ведь теперь нужно было выбрать Хозяев Дома, где он поселится…
Буфет еще не был полностью готов, когда нашелся человек, пожелавший им владеть. Он приходил в мастерскую, по-хозяйски проверял, хорошо ли прилажены, не скрипят ли уже поставленные дверцы, высматривал малейшие трещинки в древесине, простукивал в поисках древоточцев стенки… Он пах чем-то острым, вязким и пугающим, и Свиюш вздыбливал крохотные занозы, заклинивал дверцы; как умел, скрипел, раскореживался и показывал всю НЕУДОБНОСТЬ и НЕНУЖНОСТЬ буфета этому человеку. Тот излучал тягучее упорство, щурился и приглядывался к казавшейся издалека такой привлекательной мебели, водил нечувствительными пальцами по крохотному ажурному ключику, удивлялся, что никак не может за него взяться половчее… Уходил, бормоча, что просто буфет еще недоделан, и вот потом он придет – и все будет как надо. Но чувствовалось, что внутри у него хрустело и перекатывалось недовольство, и все вокруг наполнялось колкими ядовитыми крупинками, и Свиюш еще долго потом сгонял и вытряхивал их из буфета и мастерской, ловил солнечных зайцев и отворял древесный дух, что бы подбодрить Мастера. Потом приходили еще какие-то ненужные люди, но набравший, наконец, силу Свиюш уже от порога мастерской отводил им глаза и старательно делал свой Буфет неприметным. Мастер уже закончил свою работу и больше не появлялся.