Вся философия заключалась в привитом обществом чувстве унижения, чувстве вины и страхе стереотипов, разного характера. Людям вбивалось в голову определённая система ценностей и, если они хоть немного от неё отходили, проявив внутренний индивидуализм или осознанное творчество, срабатывал механизм, в виде привитых чувств: унижения, вины, страха и прочего.
Олеандр был мягок и заботлив, как девушка, и Антон понимал, что открыл для себя новую грань отношений. Теперь с его сердцем происходило нечто странное, оно прошло предательство, злость, боль и обиду, по-новому вспыхнув свежим, без условностей, чувством.
– Олеандр, – позвал друга Антон, когда они в очередной раз сидели на тенистой скамейке в парке красивых розовых олеандров и любовались их неповторимым цветением. – А ты не думаешь меня бросить?
– С чего бы это? – улыбнулся молодой человек, – Мне хорошо с тобой.
– А вот я вспоминаю о Розе… может она вернётся?
– С ней ты повёл себя неправильно, а со мной твой сценарий изменился, и теперь неправильно могу вести себя только я, – улыбался Олеандр.
– Теперь как никогда понимаю девушек. Но знаешь… я подумал, ты ведь тоже не можешь постоянно быть в этом воплощении, может попробуешь что-то другое…
– Ты хочешь, чтобы я принял женскую оболочку? – разгадал его мысли Олеандр. – Вроде как ты сломал стереотипы общества?
– Ты не понял, я хотел спросить есть ли у тебя постоянная оболочка, истинная форма души?
– Есть, но пока ты не научишься любить безусловно, тебе предстоит ещё много понять и пройти.
Так еще несколько дней они были вместе, и душа Антона чистилась от напускной шелухи, проходила чистку отношений. Он привязывался к душе человека, которого, казалось бы, знал всегда и прошёл с ним многое, принимая его тело и связь между ними как данность.
Каждый день влюблённые приходили в сад цветущих олеандров и разговаривали по душам, и однажды, Антон закрыл глаза от головокружительного запаха цветов и знойной жары, а когда открыл их, рядом с ним никого не было. Он понял, что пришло время, и Олеандр покинул его, а это значит, он прошёл свой урок достойно.
На скамейке, где только что сидел его нежный друг, лежало несколько веточек розового олеандра. Антон взял их и прижал к груди, закрыв глаза, он произнёс: «благодарю».
Стояла жара, и только тень спасала от невыносимого зноя.