Признавая правоту Лютика, Мекс стал посвящать тренировкам почти все свое свободное время. К сожалению, свободного времени оставалось немного. На третий день к нему присоединился и его напарник Шалун.
***
Болист нервничал. Прошло уже пять дней с тех пор, как должны вернуться лазутчики. Да и соседи из рыбачьей деревни что-то затевали. Несколько раз их видели слишком близко от границ территории его племени. Нет, никто не угрожал его племени ни делом, ни словом. Появлялись, как бы случайно.
Дела в племени шли, как обычно. Кто-то охотится, кто-то занят охраной, кто-то занимается поддержанием порядка. Даже Лисича пристроили к делу. Мусорщиком. Этот червяк и подхалим большего не заслуживает. Жаль, что не нашлось в племени более низкой и презренной должности!
Тяжело вздохнув, вождь позвал Чеча, который при нем вроде адъютанта. Через двадцать минут Чеч, уже отправился в путь, который лежал в сторону Королевства голубых лагун. Вместе с ним отправился Кривет.
Выбор Болиста не случаен. Во всем лесном племени нет никого хитрее и изворотливее Чеча. Внешне незаметный и неповоротливый, он неизменно выходил победителем почти во всех поединках. А о его коварстве ходили легенды даже у соседей. Главная его задача узнать о судьбе Неслыша и его команды, а если получится, то и помочь им вернуться.
Болист почти уверен, что Неслыш попал в плен, вместе со всей своей командой. Это и обидно, и опасно. Если эти легендарные невидимки сумели обнаружить и захватить тех, кто родился и вырос в лесу, зная его, как собственное родовое дупло, то стоило подумать и о последствиях.
С улицы раздался какой-то шум. Болист тут же выглянул наружу и улыбнулся. Словет и Лист, не скупясь на тумаки, заставили Лисича ползком собирать мусор, который он оставил возле тропы. Таковы уж здесь обычаи, что мусорщиков не трогал лишь ленивый. Ленивых в племени уже давно не наблюдалось.
Настоящий мусорщик быстро осваивал науку оставаться незаметным, но Лисич этой истины еще не постиг. Учить же этому его никто не собирался. Даже среди мусорщиков он презираем.
Обычно мусорщиками становились за какую-то провинность перед племенем. Для того чтобы снова стать полноправным жителем, требовалось совершить что-то выдающееся. А трусов просто изгоняли. Но такого уже давно не помнили.
Лисич был в отчаянии. Все его попытки забиться в заросли или какую-нибудь щель терпели крах. Словет и Лист свободно пробирались туда, где Лисич едва протискивался, как будто для них не существовало никаких преград.