— Крови? — не поняла я.
Рогнэйд отвернулся от колдуна:
— Моя невеста – последний голубокровый дракон, способный родить наследника рода. Голубокровых драконов, которые еще могут произвести на свет дитя, осталось всего двое: я и Алайя.
— Ладненько... А колдуну-то ее кровь зачем?
— На ее основе черные колдуны изготавливают зелья долголетия. Чем больше крови – тем больше лет жизни прибавит то зелье.
— Я взял совсем немного, — проблеял Фоня. — Честное слово! Литр, может, два…
— Сколько? — переспросила я ошарашенно. — Да ты ее почти опустошил! То-то я себя так плохо чувствовала, когда очнулась!
— Не лги, ты очнулась уже через три дня после того, как Алайя поделилась со мной священной жидкостью!
— Замолчите оба, — попросил Рогнэйд мягко, но твердо. Кивнул Фоне: — Когда ты сможешь поменять души местами?
— Скоро, сэйр, скоро! Я обещаю, я верну Алайю вам.
— И только это спасет тебя от смерти.
— Знаю, знаю! Я верну!
Я расслабленно улыбнулась. А все-таки какое чудесное у меня было приключение! И другой мир посмотрела, и зайчатину готовить почти научилась, и настрадалась на две жизни вперед. Вернувшись домой, я из кожи вон буду лезть, чтобы никогда и ни за что не жить так, как жила в этом мире целых две недели.
Может быть, даже признаюсь мужу в любви. Ну и что, что мы друг друга с трудом терпим? Нам жить вместе много лет, до самой старости, надо же когда-то начинать любить. Мой папочка выдавал меня замуж за богатого, а не за любящего, так что я знала, за кого шла.
— Этому недоумку, — обратилась я к Рогнэйду, кивнув на Фоню, — нужен порошок из кости голубокрового дракона, чтобы нарисовать какой-то там священный круг. Он меня сюда так и отправил. То-то, я думаю, затихарился в ванной! Вошла, а там на полу лежит коврик, который должен быть в сушке. Колдун нарисовал под ним круг, я наступила, и вот я здесь. Фоня, так всё было?
Колдун смотрел на меня не мигая.
— Как ты поняла?..
— Сам сказал – через священный круг души поменял. А я не помню ничего с того момента, как наступила на коврик в ванной комнате. Очнулась уже здесь, слабая и нищая.
Рогнэйд почему-то усмехнулся. Его взгляд потеплел, на удивление, и я насторожилась.
— Нищая? — проговорил дракон с ухмылкой.
Вместо ответа я обвела кухню рукой. Если дракон считает, что полуразваленный домик практически без мебели – роскошь, то где живет он сам? Боюсь представить.