Рогнэйд выругался сквозь зубы, потом заметил за моей спиной вход в убежище и бросился к нему.
— Уходим отсюда, — я потянула Кондратия на выход за ворот рубашки.
Рогнэйд рвет и мечет, и попадаться ему под горячую руку совсем не хочется. Что станет с эльфом меня не волнует, так что я торопилась как можно скорее покинуть поле боя.
А может, они и впрямь подерутся?
Мне вспомнились слезы в глазах эльфа, и я фыркнула. Не подерутся. Эльф умрет от страха сразу, как увидит Рогнэйда.
Весь следующий день я пребывала в нервном предвкушении перед обменом телами. Утром, спустя пару часов после происшествия на эльфийском “острове”, ко мне пришел стражник в черном и сказал, что пора готовиться.
Кондратий не переставал топить горе в мороженом. Я старалась не думать о том, что не смогу забрать его с собой. Или все-таки смогу? На всякий случай прихвачу бутылек, в котором домовой “ехал” в замок драконицы. Вдруг получится и в этот раз? Мне такой дух дома совсем не помешает. Хотя о чем я? Мешать он будет еще как. Пользы-то от него никакой.
Но я смотрела в печальные заплаканные глаза Кондратия и вспоминала, как он учил меня жить в новом мире. Он постоянно обзывался, называл дурехой и неумехой, но с упорством повторял одно и то же изо дня в день: как топить печь, как варить картошку, как ее жарить. Я не запоминала. Печь дымила, картошка горела. Кондратий повторял всё снова и снова…
Я любила это маленькое мохнатое существо. Мне даже казалось, что никто за всю жизнь не проявлял ко мне столько внимания, как Кондратий.
Подготовка к переселению включала в себя моральный настрой. Я должна была успокоиться и очень сильно захотеть вернуться. Я хотела и уже была настроена, когда за мной пришел Рогнэйд.
— Пойдем, — хмуро бросил он, заглянув в гостиную.
Домовой в этот раз плыл по воздуху. Мы шагали слишком быстро, и он за нами не поспевал.
Пришли в тот зал, в котором находился портал. Там нас ждал нервный Фоня. Колдун ползал вокруг алтаря, бормоча себе под нос что-то совершенно неразборчивое. Рисовал несуразные символы писчим камнем, скобля им по каменному полу. На самом алтаре ярко горели восковые свечи. Лежал ритуальный кинжал – мне так показалось, что ритуальный. Хотелось думать, что момент обмена телами будет происходить с налетом загадочности.