Он кивнул. Она отпустила руку, закрыла глаза и протерла их пальцами.
– Мне идти к ней? – спросил Кирилл.
Она задумалась.
– Мам?
– Пока не ходи. Пусть раны подживут. Я попрошу Надежду Николаеву сделать для тебя перерыв. Иди делай домашнюю работу.
Кирилл опустил рукава. Синяки и правда почти не болели. Он не врал.
– Я уже сделал.
– Покажи.
Она взяла планшет и около минуты проверяла домашку, потом вернула ему, ничего не сказав. Теперь она снова выглядела расстроенной хоть и старалась оставаться спокойной.
В лабораторию заглянул Тадлис.
– Привет, – сказал он шепотом, будто прервал просмотр фильма.
– Кирилл, сходи займи себя чем-нибудь. Покушай. Нам с Тадлисом надо поговорить.
Кирилл направился к выходу. Поравнявшись с Тадлисом, тот протянул Кириллу руку. Кирилл вложил в его ладонище свою. Сжал Тадлис крепко. Поди специально, подумал Кирилл. Гордиться, наверное, что здоровый такой вымахал.
– Как ты тут, космонавт? Защищал маму, пока меня нет?
– Угу.
– Не смурнись, мужик, – Тадлис потрепал его по волосам.
Так противно Кириллу стало, что захотелось двинуть этому погрызку по шее. Был бы Кирилл взрослее и выше ростом… Так надоели его дружеские улыбки, ужимки, постукивание по плечу. Кирилл ненавидел Тадлиса. И ненависть была взаимной.
Выйдя за дверь, Кирилл рванул направо по коридору. Бежал он так быстро, что не расслышал, о чем кричали ему вдогонку Густав и Леон. Наверное, назвали дурачком. Как всегда.
На поворотах, не замедляясь, Кирилл, подпрыгивал, отталкивался обеими ногами от стены и летел параллельно полу, словно на летающей доске. Потом опять подпрыгивал, ускоряясь от каждого прыжка, как кенгуру.
Обогнув лабораторию и рабочие кабинеты, Кирилл остановился у закутка, ведущего в тупик. Из-за шума насосов сюда мало кто захаживал. Кирилл на всякий случай осмотрелся – нет ли хвоста.
В затемненном углублении располагались вытяжки и фильтра для дополнительной очистки лаборатории и медкабинета. Если они отключены – значит мама не работает.
Кирилл открыл потайную дверцу и протиснулся червяком в узкую круглую шахту. Внутри было тесно, приходилось передвигаться ползком.
Шахта огибала рабочие кабинеты. Кирилл обычно не задерживался там – подслушивать разговоры дяди Яса и Геннадьича было скучно и не интересно.
Кирилл оставил кабинеы позади и добрался до развилки. Впереди кабинет врачихи, а потом тупик. В этом месте сверху врезалась еще одна труба, ведущая к маминой лаборатории. Обычно загогулину Кирилл использовал чтобы развернутся. Дальше лезть он не решался. Обратно пришлось бы возвращаться задом наперед, а так можно было и застрять.