Мой пленитель уже избавился от подноса и подошел совсем близко, когда я резко приняла вертикальное положение.
– Мне не хотелось бы, – заговорил он медленно, отчетливо проговаривая каждое слово, – Чтобы Вы испытывали неудобства.
– Кажется, еще недавно Вы собирались меня убить?
– Это ничего не меняет. Если я делаю то, что должен, это не значит, что я делаю то, что хочу.
– Неверная позиция. Мы не знаем, когда всему придет конец, а потому жизнь следует тратить на то, что хочешь, а не какое-то эфемерное «должен».
– Следует расценивать Ваши слова как попытку избежать своей участи. Но как бы то ни было, я прошу Вас провести эти дни в удовольствии.
– Мне нелегко получать удовольствие, зная, что меня хотят убить.
– Смерть рано или поздно настигнет каждого, но разве это повод, чтобы не наслаждаться жизнью?
– Еще какой повод, – усмехнулась, – И порою, весьма веский. Особенно, когда находишься в плену у спятившего маньяка.
– Маньяка? – удивленно и в то же время с возмущением возразил маркиз, – Маньяк одержим болезненным желанием, я же напротив, никому зла не желал.
– Да прям сама доброта! – всплеснула я руками.
– Вы, – он сощурился и, слегка наклонив голову на бок, пристально посмотрел мне в глаза, – Вы ведь совсем не боитесь меня. Это не страх.
– Надо же, какая проницательность! – я рассмеялась.
– И я не могу понять, почему.
– Не для среднего ума задачка, – откровенно издевалась, предчувствуя скорое пробуждение.
– Мне и вправду не хочется держать Вас взаперти. И мы могли бы провести отпущенное нам время с удовольствием, если бы…
– Если бы я соответствовала Вашим ожиданиям? Кажется, мне придется разочаровать Вас. Вы ошиблись в выборе жертвы.
– Я не мог ошибиться! – внезапно сорвался маркиз на крик и с грохотом выскочил из моей тюрьмы.
– Псих, – бросила ему в след голосом ежика в тумане.
А вот теперь пришло время проснуться.
***
Легкий холодок забрался под кожу, ненавязчиво, весьма деликатно, будто дуновение морского бриза через полуприкрытое окно. Летом особенно приятно ощущать потустороннее присутствие. И чувствуется оно в жару чрезвычайно отчетливо. Ни с чем не спутаешь эту внутреннюю леденящую кровь энергию, от которой даже в самый знойный день обволакивает спасительная прохлада.
– Тебя это забавляет? – спросил Крон.
– Зачем ты умер там?
– Я? Умер? Что еще за новости?