– Ну что же вы, Катерина, – продолжил лысый, – рано вам с инфарктом на больничный, некогда нам, завтра стрелка, с нами разговаривать не станут, им с главным перетереть надо, а за главного теперь вы.
Я пребывала в шоке.
– Да мужики, вы что, смеетесь? Да меня даже дети в школе не слушаются, а тут бандиты, чего я им говорить-то стану?
– Ну, у тебя вся ночь впереди, ты же училка, вот и составь конспект, – хмыкнул парень с шрамом на лице.
– Вообще-то воспитатель, – решила я уточнить, – Работаю с одаренными дошколятами.
– Плевать, – ответил он.
– Ну чего ты, – продолжил лысый.
– Ты ведь не одна пойдешь, мы с тобой, ежели чего – все поляжем.
Я от этих слов захотела не просто выпить, а много выпить. Они ушли, а я схватилась за телефон и позвонила своим подругам:
– Нинка, Валька, бегом ко мне.
Они прибыли рекордно быстро.
– Чего у тебя? Голос в трубке был такой, будто муженек с того света вернулся.
– Если бы, – заныла я и пересказала, что со мной произошло. Подружки переглянулись, вздохнули и в один голос ответили…
– С тобой пойдем, что уж, помирать – так вместе.
– Ну, блин, вы умеете поддержать, – погрозила я им кулаком и опять заревела. Настало утро, мы забегали по квартире, на стрелку ведь собираться надо. У меня и понос, и энурез, и нервный тик в придачу, все на нервах, руки ходуном, Нина стала меня успокаивать, а Валька как гаркнет:
– Так, некогда сопли разводить, пора собираться.
– Так мы оделись.
– Вижу, как вы оделись. Ведь на непростое дело идем, надо подготовиться. Так, – сказала она мне, – на, в штаны форму для выпечки засунь, а на живот чугунную сковородку тебе скотчем примотаем.
Я вытаращила глаза.
– Ну чего ты так смотришь, вот начнут тебя пинать и стрелять, потом еще и спасибо скажешь. А ты, Нинка, на титьки поварешки нацепи, а в трусы и на жопу сотейник надень.
Мы переглянулись, но спорить не стали. Машина просигналила, мы вышли во всей красе.
– А это кто? – удивился лысый, которого, кстати, звали Алексеем.
– Моральная поддержка, – ответила я.
– А нас тебе не хватает? – удивился он и показал рукой на вереницу машин.
Я обалдела.
– Это что, все с нами?
– Обижаешь, – ответил он. – Это только третья часть, остальные уже на месте: снайперы, да и так, кто в засаде, кто в разведке.
Я побледнела, а Валька тут же вытащила пол-литра.
– Пей. – сказала она мне, и я выпила почти все до конца. Видимо, стресс был такой, что я не почувствовала ни вкуса ни запаха. У мужиков округлились глаза, а я спросила: