– Лия! Постой спокойно! – крикнула на нее мать, удерживая за руку и дергая на себя. Из девичьих глаз снова покатились слезы. – И хватит реветь. Нейлы не должны плакать.
– Мамочка, но я ведь не Нейла, – заныла Лия, со страхом косясь на большую железную дверь.
– А это мы сейчас узнаем. И перестань позорить меня! – снова материнский крик, почти рык. И тут же, взяв себя в руки, мама присела перед ней на колени: – Детка, если ты Нейла, то мне вся Стая не простит, что я не отдала тебя «им», понимаешь?
Лия смогла только покачать головой из стороны в сторону, чувствуя на языке соленые капли своих слез.
– Ты поймешь, Лия. Ты должна меня понять. Все будет хорошо, ты справишься. Ты же Нейла.
Но Лия не могла понять истинного смысла этих слов. Она боялась, как может бояться маленький ребенок остаться один, в неизвестном ему месте, с незнакомыми людьми. И ей совершенно не нравились те истории, которые она слышала про Нейл. Они плохие, а она не хотела быть плохой Нейлой. Но мать будто не слышала ее, постоянно твердя о каком-то долге, и о том, что она особенная. Но это все неправда! Она не Нейла!
Губы матери продолжали что-то говорить, но Лия уже ничего не слышала. Детский слух заполнил зловещий скрежет металла – звук открывающейся двери, которому она принялась вторить пронзительным криком…
…приходя в себя, Лия услышала только собственный рев, встречаясь взглядом с серо-голубыми глазами и чувствуя непривычную скованность рук. А в голове проскользнула мысль – она в безопасности.
Подтянувшись руками вверх, Лия села. И хоть поза была не совсем удобной, но зато более удачной. Напротив нее сидел тот красавчик из бара, и снова на его губах играла ухмылка, а в руках находится нож. Лия просчитала не одну комбинацию действий, как бы она смогла за считанные секунды освободиться от наручников, завладеть этим ножом и сделать из языка ликана симпатичный галстук. Но тут было одно «но» – с этим парнем такие фокусы не пройдут, и она не до конца понимала – почему.