За лесом, точнее, за скоплением рощ, уж больно явными были
границы между отдельными скоплениями карагача, спряталось нечто
среднее между ущельем и долиной, без лавы или воды, но с
нестабильным покрытием из крупных и мелких камней, как если бы
здесь недавно прошел оползень, и с довольно крутыми склонами, на
которые ещё можно забраться. Собак ощутимо прибавил ходу. Я потянул
носом - вроде никого съедобного рядом нет, но решил не отставать.
Мы добежали до поворота, и в этом месте собак резко рванул вверх по
склону, а ему навстречу раздался радостный лай нескольких голосов.
Я поднялся следом, едва не спровоцировав обвал, и увидел очень
удачно спрятанный за большим камнем от обнаружения снизу вход в
пещеру, в которой, судя по визгу, шороху и лаю, сейчас обнимались
несколько адских гончих. И то, что они с зубами, как у крокодила,
да и вообще далеки от воплощения няшности, ничуть не мешало им
выказывать друг другу знаки любви и дружбы. А ещё говорят,
демоны.
Внезапно в воздухе повис звук дрожащей струны, как если бы
металл-гитарист задел одну струну на соло-гитаре, такой
"Меу-у-у-у". Шорох в пещере резко прекратился, из неё вывалился
десяток гончих разного пола и возраста и как одна устремился дальше
внутрь ущелья вниз по склону. Я ощутил, что меня тянет что-то
необъяснимо притягательное, как обещание встречи с матерью или с
любимой женщиной, слабо различимое, но точно хорошее, как раз
оттуда, куда рванули гончие псы. Вроде и надо торопиться, и
призывает сильнее, чем дольше я сопротивляюсь, но паранойя не дает
так сильно рвать когти во имя непонятно чего. Все же решил
последовать за этим зовом, не слишком быстро и поглядывая по
сторонам.
Выше ущелье раздваивалось, с той стороны, откуда вышел оползень,
камни становились всё больше, и дорога стала на редкость неудобной,
а со второй стороны камни образовали спуск на песок, а в глубине
мерцал призывным светом круг цвета крови, заполненный бордовым
маревом и окруженный нестабильным ореолом из красных, желтых и
черных сполохов. Перед кругом беспорядочной толпой, толкаясь и
вереща, стояли вплотную не меньше сотни импов, сразу за ними
сидели, нетерпеливо подвывая, одиннадцать адских гончих - весь
"мой" выводок, а с обратной стороны приближался косяк летучих бесов
голов в пятнадцать, которые не стали никуда садиться, а стали
кружить над толпой наподобие тренирующихся стрижей, добавляя визгу
в общий демонский фон. Что удивительно, никто никого не пытался
есть. Ни собаки импов, ни импы собак, ни летуны кого-либо. Это
ж-ж-ж неспроста, решил я, тем более, что зов исходил из центра
круга, и действовал явно на всех. Периодически особенно
неторопливые или слабые импы пробовали круг на коготь с неизменным
результатом - ничего не происходило. Марево в круге, казалось, жило
своей непонятной жизнью, то собираясь в нечеткие знаки, то
размазываясь опять на пол-прогала, и время от времени красноты в
круге становилось больше, как будто в него с той стороны плескали
целое пятно. На всякий случай я сменил точку возрождения. Здесь
явно намечалось какое-то веселье, и как-то не хотелось возвращаться
от самой реки. Спустя минут десять круг стал резко пыхать пламенем
по периметру, а в середине в красных тонах проявился образ другого
места. Лес, холмы, травка, трупы... Трупы?! Вся бесовская орава
сорвалась с места и вдавилась в круг как толпа в автобус в час пик,
кому-то оторвали в давке ногу, кто-то лишился когтей, но все сели и
куда-то побежали, а изображение в портале - теперь стало понятно,
что это портал призыва из Инферно на другой план - вновь
замутилось, не давая оставшимся снаружи войти. Ещё через пять минут
внутрь смогли ввалиться все летуны и все собаки, а ещё через пять
минут портал буквально затянул внутрь меня. Вот только я остался
без своих копий.