В этот конкретный день она провела очень приятные полчаса у мисс Тодд, хозяйки галантерейной лавки, выбирая для Мэгги темное платье, а также новую пару чулок и домашнюю обувь. После этого она от души поболтала с Полли Грант, которая не преминула спросить о моем кузене Теренсе, а затем, выйдя из бакалейной лавки, мама ответила на самый настоящий поклон от миссис Дати, пожилой жены деревенского врача. Обстоятельства сами шли навстречу маме. И это еще не все. Когда мы повернули к дому, перед нами, торопливо перековыляв на нашу сторону дороги, встал Пин Рэнкин:
– У вас найдется минута, миссис Кэрролл?
Естественно, у мамы было сколько угодно минут. Пин, холостяк, всегда был застенчив с женщинами. Он сделал быстрый вдох, что, я знал, является прелюдией к продолжительной речи, такой же запинающейся, какая, без сомнения, омрачала его проповеди.
– У вас талантливый мальчик, мэм. Некоторые из его сочинений выдающиеся. Я читаю их классу. Но я хочу поговорить с вами о другом. Дело вот в чем. Леди Мейкл организует для детского дома благотворительный концерт, который состоится в деревенском зале пятого числа следующего месяца, и я подумал… мы подумали, не согласитесь ли вы сыграть на фортепиано. Я… мы были бы вам премного обязаны и благодарны, если бы вы пошли нам навстречу.
Я быстро взглянул на маму. Она покраснела. Ответила она не сразу.
– Ой, мама! – воскликнул я. – Ты ведь так прекрасно играешь.
– Да, – сказала она тихим голосом. – Я согласна.
По дороге домой мама, обычно такая разговорчивая, оставалась совершенно безмолвной. Однако по ее молчанию было понятно, насколько дорого ей это общественное признание, которого так долго пришлось ждать.
На кухне отец заваривал в печи какой-то травяной чай. Его простуда, по-видимому, не совсем прошла, и он взялся самостоятельно лечиться отваром. Выглядел он больным и был далеко не в лучшем настроении. Когда мама поделилась с ним своими грандиозными новостями, он молча уставился на нее. Было видно, что он собирается швырнуть это драгоценное приглашение в лицо обитателям деревни.
– Естественно, ты послала их к черту.
– Нет, Конор, – твердо сказала мама, покачав головой. – Это хорошее дело. Это значит, что они принимают нас наконец.
– Они обратились к тебе только потому, что ты им нужна.
Но мама заранее знала, что с ним будет непросто. Она была полна решимости настоять на своем. Парируя все его аргументы, она убедила отца. Он в конце концов уступил и даже загорелся этой идеей. Понимая, что за этим стоит леди Мейкл, он был склонен, с тщеславием бывшего покорителя сердец, приписать это приглашение впечатлению, которое на нее произвел, результату той незабываемой встречи.