– Мамуль, я пришла! – крикнула с порога, задвинув засов на двери, который мама предусмотрительно отомкнула перед моим приходом.
Незваные гости нам были ни к чему, вот и держали дверь на запоре. Если снаружи наш дом и был похож на сказочный теремок, то его внутренности могли бы шокировать гостей, не подготовься мы к их приходу заранее. Вот и сейчас с кухни доносились понятные мне одной бормотания. Мама готовила и делала это так, как она любит. Какое-то время я стояла на пороге кухни и с улыбкой любовалась на нее в ведьмовском колпаке и с палочкой в руке, которой она активно дирижировала, читая заклинания и заставляя работать все сразу. В кастрюле что-то активно бурлило, помешиваемое ложкой. В раковине орудовали тряпки, намывая посуду, которая всплывала в воздух, отряхивалась от воды и плавно опускалось в сушилку… В общем, дым стоял коромыслом, и мама этим явно наслаждалась. Видели бы нас соседи, давно бы сожгли вместе с домом. Но и это мы предусмотрели – шторы на окнах у нас всегда были плотно задернуты, любопытные носы нам не нужны.
– О-о-о, явилась блудная дочь…
Ног моих коснулась пушистая и теплая шерстка нашей кошки.
– Я тоже по тебе соскучилась, – подхватила я черный комочек на руки. – И не вздумай кусаться!
– Надо больно, – отвернула та мордочку. – Еще заражусь.
– Чем это ты там боишься заразиться? – соизволила, наконец, обернуться мама, раскидав все по местам и шумно отдуваясь.
– А ты приглядись к ней повнимательнее, – протянула Мурка, удобно устраиваясь у меня на руках. – Ничего не замечаешь?
– До-о-очь!.. – свела мать брови над переносицей. – Почему у тебя на лбу метка проклятья?!
Она приблизилась ко мне, заткнув палочку за пояс, и уперла руки в боки. Такая ее поза ничего хорошего обычно не сулила. И как я могла забыть, что стоит произнести проклятье, как на любу появляется черная отметина из двух волнистых линий. Обычному человеку она не видна, а вот от ведьмы ее не скроешь.
– Неужели ты!.. Нет! – схватилась мать за сердце и принялась оседать на пол.
– Мам, мам… Да не переживай ты так!
Мурка полетела на пол, недовольно фыркнула и ушла с кухни. Я подхватила маму и подвела ее к табурету. Заговорить она смогла только когда сделала несколько глотков воды.
– Рассказывай! – велела мама.
Что-то скрывать от нее всегда было себе дороже. Чары откровения не заставляли себя ждать, и выкладывала я все как на духу. А потому сейчас не стала их дожидаться, чтоб не страдать потом похмельем, а честно во всем призналась.