– Как? Натали, Натали видали? – весь так и вскидывается Пушкин, просияв необычайно.
– Да, и по строжайшему приказу Петра Андреича заговорил с ними о вас, – сообщает Лужин.
– Обо мне?.. И что же? Что они? – меняясь в лице, спрашивает поэт.
– Обе они, и мать, и дочь, передавали вам поклон… Сердечный поклон… это было подчеркнуто мамашей… сердечный!
– Неужели? – попеременно то бледнеет, то краснеет Пушкин.
– Очень им хотелось знать, когда вы соберетесь опять в Москву… – продолжает Лужин.
– В Москву? Вот какое совпадение желаний! Я… Я сегодня ночью собирался ехать в Москву! Я совершенно собрался было ехать в Москву, да вот пришел он… вот пришел Дельвиг и задержал… Родной мой! Какую вы мне привезли радость! – И Пушкин бросается обнимать Лужина.
– Я очень рад, что вас обрадовал, Александр Сергеич!.. Однако мне надо идти к своим… Ждут меня, неловко… До свиданья!
Он прощается с Пушкиным и Дельвигом и идет к двери. Пушкин его провожает.
– Это какой такой мужчина? – спрашивает встревоженно первая девица.
– Не знаю… Из Москвы кто-то, – отвечает Дельвиг.
А вторая девица вдруг запускает руку в конфеты, советуя первой:
– Катька! Бери и ты! Чего сидишь зря? Можно? – справляется она все-таки у Дельвига.
– Бери, бери, ничего… Хозяин добрый, – отзывается Дельвиг.
– Ну, решено! Еду в Москву! – кричит вбегая Пушкин.
– Вот тебе на! Завтра! – удивляется Дельвиг.
– Как завтра? Сегодня! Сейчас!.. Вот что, девы! Берите себе все конфеты! И все орехи! И денег вам сейчас дам! И бегите! Бегите!
Он достает кошелек, отсчитывает деньги.
– Вот так раз! – удивляется одна из девиц.
– Что ты выдумал? Куда ты поедешь ночью? – не хочет верить Дельвиг.
– Как куда? Как куда, милый мо-ой?.. К Натали! В Москву! Ты ведь слышал? На штурм Карса! Дельвиг, Дельвиг! А что, если Карс и в самом деле будет взят мною?
И он обнимает Дельвига, срывает его с места и начинает вертеть его по комнате.
Девицы с конфетами и орехами в обеих руках стоят, вытаращив на Пушкина глаза.