– Там сколько кабинок? – уточнил Шелехов.
– Одна.
– Это упрощает нашу задачу, – самому себе сообщил оперуполномоченный.
Дверь туалета открылась довольно быстро. Трошин показал Шелехову и понятым подписанный наряд на отпуск уголка и труб, буркнул:
– Взял.
Шелехов потянул на себя ручку двери, но она не поддалась. Ефимов заперся изнутри. Рослый сварщик отодвинул оперативника, дернул так, что шурупы вылетели, а ручка оказалась в огромной ладони сварщика. Тогда он затарабанил кулаком по двери:
– Эй, ты, пакостник, открывай!
– Откройте, Ефимов! – подал голос Шелехов.
Услышав эти голоса, Ефимов застыл, его лицо исказила гримаса отчаяния. Дверь продолжала сотрясаться, и он смотрел на нее, как на живое существо, которое вот-вот набросится и покусает. Он дернул в руках пухлый от денег конверт, словно можно было прикрыться им от того, что сейчас происходило. Ефимов пытался успокоить себя, мысленно уверяя, что эти голоса за дверью, эти удары – причудились ему, что ничего не произошло, он сейчас выйдет, поздоровается с шутниками и вернется в кабинет целым и невредимым.
– Откройте, Ефимов! – проговорил Шелехов. – Вы задержаны с поличным!
– С поличным? – прошептал Ефимов, натыкаясь взглядом на конверт. Произнесенная им же самим фраза разрушила всякую надежду на то, что это кошмарный сон, а не реальная действительность.
– С поличным! – снова прошептал Ефимов, и его глаза заметались в поисках какой-нибудь щели.
Но туалет был отремонтирован совсем недавно и издевательски блестел ослепительно-голубыми кафельными плитками. Ефимов сделал осторожный шаг. В этот момент погас свет. Стало так темно, что он не мог даже рассмотреть пакет с деньгами в собственной руке.
Выключив свет, Шелехов вернулся к двери:
– Ефимов, прекратите упорствовать! Вы начинаете напоминать небезызвестного героя Ильфа и Петрова!
– Какого? – спросил Ефимов, чтобы выиграть время.
– Корейко, – ответил оперуполномоченный и громко сказал: – Товарищи понятые, сейчас будем ломать дверь, за которой скрывается взяточник!
Понимая, что это не простая угроза и дверь действительно вот-вот взломают, Ефимов нашел в себе силы издать возглас:
– Сейчас!.. Брюки застегиваю…
Он наугад швырнул конверт в сторону журчащего сливаемой водой унитаза, нащупал задвижку. Зажмурившись от хлынувшего дневного света, он стоял в дверном проеме и даже не дышал.