) массив, причем она образует огромный – до самого Кимврского мыса – залив под названием Кодан. Он усеян островами, из них самый известный – Скатинавия. Размеры его не исследованы, а на той части, которая одна только пока изучена, в своих пятистах деревнях живет народ гиллевионов. Они свой остров называют “второй землей” (alterum orbem terrarum). [Остров] Энингия, как считают, размером не меньше Скатинавии.
Далее благодаря [доходившим до этих мест] римским войскам [нам стали] известны 23 острова. Из них самые значительные (nobilissimae): Буркана, его римляне зовут… Глезария за янтарь (вспомним приведенное выше германское название янтаря, заимствованное – “глез”. – В.А.)… А напротив … в Германском море разбросаны Глезарские [острова], их нынешние греки назвали Электридами за то, что на них рождается янтарь (electrum)».
В то же время Плиний сообщает и о некоем острове «Скандиас», отличном, по контексту его «Естественной истории», от «Скатинавии». Темна вода во облацех, как говорили наши предки…
Причины этой – конечно, не единственной – дальней экспедиции ясны и понятны. Причуды и прихоти Нерона вынуждали его окружение постоянно выдумывать что-нибудь новое, чтобы удовлетворить душевнобольного императора. Получить столько янтаря, чтобы украсить им всю цирковую арену в установленный Нероном срок, путем торговли тогда было невозможно, а если и возможно, то по непомерно высокой цене. Вот и пришлось знатному римлянину на императорской службе лично, в сопровождении рабов-носильщиков и/или погонщиков вьючных животных, а также, естественно, многочисленной вооруженной охраны, отправиться к Янтарному морю, в страну электра-глеза «Готискандзу». Ушлые, хитрые купцы предпочитали помалкивать о путях в земли, от торговли с которыми получали доходы, или распространять о них зловеще-фантастические слухи для отпугивания конкурентов. Но теперь «Глава мира»56, «Вечный город»57 на Тибре благодаря этой счастливой случайности получил, наконец, достоверные сведения «из первых рук», не укрывшиеся и от внимания усердного и любознательного Плиния, привыкшего все тщательно записывать.
Второе античное свидетельство наличия прямых контактов между устьем Вистулы и римской Италией примерно на полтысячелетия младше, т. е. ближе к нам: Теодор Моммзен58