Институт этот на деле был не чем иным, как мощным разведцентром, который проигравшие хозяева страны не очень-то и камуфлировали: в сотрудниках его можно было узнать бравых офицеров – офицерскую косточку ведь ни с чем не спутаешь. И уж тем более в Германии, привыкшей к топоту сапог, подбитых стальными подковами.
Отт звезд с неба не хватал, сотрудником был неприметным, но, как потом выяснилось, – непростым, он ждал своего часа.
И дождался.
Вот как это произошло. Заснеженной зимой тридцать второго года канцлером Германии стал военный – генерал-лейтенант Шлейхер. Человеком он был малоизвестным, поэтому стремился привлечь в свой кабинет людей, имевших вес в стране. К таким выдающимся деятелям Шлейхер отнес и Гитлера, и в самом конце года, в декабре, направил в Веймар, где обосновался будущий фюрер, своего посланца. Этим посланцем был сотрудник Института истории новой Германии подполковник Отт. Отт привез Гитлеру лестное предложение рейхсканцлера: занять второе место в империи и стать вице-канцлером. Будущий фюрер предложение принял.
Шлейхер вскоре вылетел из своего кресла, не успел его даже насидеть и сделать теплым, а Гитлер переместился на верхнюю иерархическую ступеньку.
Надо полагать, Гитлер запомнил Отта. И прибыл подполковник в Японию явно не с целью пострелять в свободное время из мортиры и снести зарядами пару крыш у каких-нибудь старых сараев – он прибыл с другой задачей: наладить сотрудничество между немецкой и японской разведками. К такому выводу пришел Зорге.
Они встретились втроем – Зорге, Эйген Отт и Хельма, – и решили вместе пообедать в старом токийском ресторане, где Рихард предусмотрительно заказал столик.
Погода стояла теплая, со стороны моря приносился легкий свежий ветер, приятно обдувал лицо, руки, шевелил кусты в скверах.
– В этом ресторане настоящая японская кухня, старая, грех с нею не познакомиться, – сказал Зорге Эйгену, затем с полупоклоном повернулся к Хельме: – Вы не против?
Та сделала восхищенный взмах рукой:
– О-о-о! Японская кухня, настоящая – это о-о-о! С удовольствием, господин Зорге! – Хельма игриво глянула на Зорге.
«Бестия еще та, – невольно отметил Зорге, улыбнулся широко. – Было у меня что-нибудь с нею там, во Франкфурте, или нет?» Этого он не помнил. Что-то досадливое мелькнуло у него в глазах, мелькнуло и тут же исчезло, Зорге как был сама учтивость, так самой учтивостью и продолжал оставаться.