Мир вокруг медленно закружился, и
передо мной наконец возник мужчина с серебристыми, почти белыми
волосами, собранными то ли в хвост, то ли в косу, как любили это
делать многие маги. В таком положении я не могла понять, красив ли
он, но вот его глаза, совершенно бездонные, чёрные, как две капли
чернил, рассмотрела в подробностях.
За его плечом стоял ещё один
щеголевато одетый незнакомец, а чуть дальше, судя по хламидам
Коллегии, топтались местные маги с такими лицами, словно собирались
устроить конференцию.
— Это сад мессира Слу, — заметил один
из магистров. — Он любит эксперименты с растениями. Вот бедняжка и
попалась!
Так, значит, именно своему будущему
учителю я обязана столь фееричным появлением перед достопочтенными
мужами Коллегии. Вот спасибо ему, натуралисту!
— А ваш мессир Слу большой затейник!
— Стоящий передо мной светловолосый маг опустил уголок рта. Вернее,
приподнял, ведь я же вишу кверху ногами!
Кровь в висках стучала всё громче,
конечности затекали. А эти остолопы стояли и таращились на меня,
как на фривольную инсталляцию в музее слегка потрёпанного
искусства.
— Может, вы будете так любезны снять
меня? — возмутилась я. — Или нравится смотреть, как девушка
мучается?
И красноречиво задрыгалась, стараясь
при этом сохранить положенную леди элегантность. Это с задранной
юбкой, ага.
Сереброволосый взглянул на побег, что
крепко меня держал, взмахнул рукой, словно что-то перерубил, — и
моя ловушка разжалась. С тихим писком я рухнула вниз, успев
подумать, что вот сейчас расшибу себе голову — и всё, ни забот, ни
хлопот, знай себе попивай кашку через трубочку. Но вдруг,
перевернувшись, упала прямо в уверенно крепкие руки.
— Созрела, — выдал дружок “седого”,
самодовольно ухмыляясь.
— Благодарю, но пустите! — Я сразу
попыталась вывернуться из довольно настойчивых объятий.
Хмуро глянула на спасителя, и тут до
меня дошло. Тёмный. Как пить дать: в магии и магах я теперь
разбиралась гораздо лучше, чем несколькими месяцами ранее.
Правда, попался мне какой-то
неправильный тёмный. Я слышала, что они все брюнеты или шатены —
совсем как тот, второй, что стоял позади, внимательно меня
разглядывая.
Этот же словно снегом присыпан. Но
кожа не бледная, скорее загорелая, брови и ресницы чёрные, как и
глаза, — от этого его волосы казались ещё более удивительными. А
вкупе с выразительными скулами, хищно тонким носом, иронично
изогнутой линией притягательных губ всё это складывалось в крайне
впечатляющий портрет моего недогероя.